О. Бычкова― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». С особым мнением журналист Антон Красовский. Добрый вечер.
А. Красовский― Здравствуйте, Ольга.
О. Бычкова― И к твоему приходу на «Особое мнение» новость, которую именно тебя нужно просить комментировать. Правительство России выделяет 4 млрд. рублей на покупку антивирусных препаратов для ВИЧ-инфицированных. Об этом сказал Дмитрий Медведев. И по его словам это позволит закрыть потребность в таких препаратах в этом году.
А. Красовский― Там есть еще такая приписка, что не только в этих препаратах, а также в сочетании с такой инфекцией, с гепатитам В и…
О. Бычкова― Написано: С.
А. Красовский― В общем, смотрите. Спасибо, конечно, Дмитрию Анатольевичу Медведеву, что Дмитрий Анатольевич вот уже второй раз пытается дополнительно чего-то там подкинуть людям, живущим с ВИЧ. Однажды он пытался подкинуть прямо 20 млрд. в 2015 году, но вместо того чтобы подкинуть, бюджет был сокращен. То есть бюджет не увеличился тогда на 20 млрд., а был сокращен на эти самые 4 млрд. То есть 4 миллиарда это возврат к бюджету 2016 года. Который тогда был отнят реально правительством России после слов Медведева, который утверждал, что бюджет будет увеличен вдвое. Сейчас бюджет по закупке антиретровирусных препаратов, федеральный бюджет, выделяемый из федерального бюджета, есть еще региональные дотации. Где-то в районе 18 млрд. в год. Было расписано на 2017 года, соответственно в районе 21,8-21,9 млрд. будет с учетом этих 4-х млрд. видимо, выделено на закупку АРВТ. Сейчас на лекарственном обеспечении в России из миллиона людей, которые зарегистрированы сейчас в России, живущих с ВИЧ получают медикаменты 220 тысяч. Закуплено 220 тысяч годовых комплектов. Они уже закуплены.
О. Бычкова― А остальные 800?
А. Красовский― А остальные 800 тысяч сосут лапу. Поэтому когда Дмитрий Анатольевич Медведев рассказывает нам, что 4 млрд. вдруг неожиданно закроют полностью все потребности, весь мир, глядя на Дмитрия Анатольевича Медведева, стеснительно улыбается. Потому что когда рассказываешь людям, например, не то чтобы в Швеции и Норвегии, в Америке и Англии, а вполне себе в Польше или Венгрии, что, приходя в лечебное учреждение нашей страны люди, живущие с ВИЧ, фактически уже находящиеся на стадии СПИДа не могут получить лечение, люди удивляются. Они просто реально не могут поверить в то, что в России физически нет таблеток. Они не могут поверить, что одним из двигателей этой эпидемии является отсутствие каких бы то ни было лекарств. При этом надо отметить, что из 220 тысяч комплектов хороших, вернее так: нормальных таблеток куплено, допустим, комплексный препарат, три компонента в одной таблетке в России сейчас зарегистрирована одна такая. Вернее куплена на федеральные и региональные деньги одна такая таблетка. Называется она «Эвиплера». И таких комплектов годовых на всю страну куплено, по-моему, если мне не изменяет память, в районе 10 тысяч на всю страну. Или меньше. То есть 10 тысяч человек всего лишь из миллиона могут получать более-менее человекообразную терапию. Хочу сказать, что в Америке, например, эта таблетка уже выведена из обихода, потому что появились новые и еще более новые таблетки.
О. Бычкова― А как это происходит? Человек приходит куда-то и говорит: вот я такой-то, помогите мне. А ему говорят: нет уходи.
А. Красовский― Что значит он приходит куда-то и говорит «помогите мне». Он стоит на учете. Его ставят на учет сразу фактически, практически в обязательном порядке. По месту жительства. Многие регионы шлют еще по домам письма, рассылают. В северокавказских республиках, например, мне рассказывают, вообще просто сообщают семьям сразу же об этом. И человек приходит и у него, например, 350 клеток, у него начинается СПИД. Он даже ничего не просит, ему вообще ничего просить не надо, ему должны давать врачи. Это врачи обязаны делать и врачи бы на самом деле в основной своей массе и давали бы, если бы у них было чего давать. Но у них просто понятно — нечего давать. И поэтому говорят, ну тебе еще не надо, надо еще посмотреть, как будет все развиваться. Давай посмотрим. Вообще какая у тебя прописка. Ах, у тебя еще и временная прописка. Ну и так далее.
Поэтому огромное количество людей таблетки не получают, до самой своей смерти не получат. Особенно это касается регионов с концентрированным проживанием наркопотребителей. То есть людей, за которыми надо бегать, чтобы им эти таблетки давать. Потому что сами люди, которые употребляют особенно инъекционные наркотики, никуда не ходят. Только за дозой. Но если вы думаете, что они лежат и умрут сейчас, и вы благополучно избежите этой скорбной участи, то вы зря так думаете. Потому что на самом деле вокруг них происходит огромная социальная жизнь. И активность. И за свою жизнь человек, употребляющий наркотики, например, живущий с ВИЧ может инфицировать 10-20 других человек. Это так устроена вообще система неконтролируемого секса. И неконтролируемого употребления наркотиков. И надо особенное внимание все-таки обращать на эти регионы. Это все регионы Урала, Восточной и Западной Сибири. Это все Поволжье, особенно Центральное в районе Тольятти.
О. Бычкова― Так полстраны получается или больше.
А. Красовский― На самом деле тоже наше такое географическое представление о стране, а страна она сконцентрирована здесь. Полстраны живет в Москве. В Москве и московском регионе, в котором мы работаем, живет в целом 35 миллионов человек. А если взять вокруг Москвы еще регионы сателлиты, Центральный федеральный округ и Северо-Запад вместе с Санкт-Петербургом, то половина страны живет здесь. А остальная половина живет в другом месте. И из нее половина живет на Северном Кавказе. Поэтому, конечно, нет. Конечно, там живет меньшинство и в этом на самом деле был злобный умысел государственных чиновников, когда они решили в свое время не обращать внимания вообще на всю ситуацию на Урале и Сибири, потому что, а хрен бы то с ними. А помрут и до Москвы не доедут и никто про них не узнает. Но вот узнали. И там действительно совершенно чудовищная ситуация с этим и к сожалению, ничего не делается. Эти 4 млрд. просто ни о чем. Я почему спросил про гепатит А и гепатит С. Потому что…
О. Бычкова― В и С.
А. Красовский― Вот я и говорю: А или С, потому что это совершенно разные медикаменты. Сейчас действительно вспышка в Европе, в том числе в РФ гепатита А, то есть болезни Боткина. И она никак не лечится. Там довольно простые лекарства. Боржоми и постельный уход.
О. Бычкова― Она не лечится в смысле…
А. Красовский― Не лечится никак болезнь Боткина. Там особого лечения никакого нет. Надо просто переболеть. И нужен тебе постельный уход. Это как грипп. А вот с гепатитом С совершенно другая история. Гепатит С, несмотря на то, что вам будет рассказывать основная часть российских врачей, вылечивается полностью. На 99,9%. Если принимать современные лекарства прямого действия. Не всякие там «Интерфероны» и прочую гадость, которую сейчас дают в России, такие поддерживающие терапии. А вот непосредственно антивирусные препараты, рассчитанные на вирус гепатита С. Таких препаратов в мире несколько, есть оригинальные. Есть дженерики. Оригинальные препараты стоят очень дорого, 12-недельный, полностью излечивающий человека курс стоит около миллиона рублей. Я почему спросил, куда эти 4 млрд. денутся. А не денутся ли они, например, на тысячу или 1200 комплектов на всю страну купленных вот этого какого-нибудь Софосбувира или Совальди, которые они потом распихают по своим знакомым и блатным. И на самом деле ничего плохого нет в том, чтобы 1200 человек полностью вылечить от гепатита С, но вообще говоря, конечно, надо обратить внимание на то, что в России был зарегистрирован дженерик индийский. Он во много раз, на несколько порядков дешевле, чем оригинальные американские и английские препараты. И это позволит действительно по-настоящему наконец обратить внимание на эпидемию гепатита С, которая давно идет в России и в том числе она тоже связана с инъекционной наркоманией и там не миллион человек зарегистрировано, там вообще их не регистрируют. И по подсчетам врачей и международных организаций сейчас где-то 4 или 6 миллионов людей в России живет с гепатитом С. А может быть и больше.
О. Бычкова― То есть если действительно обстоятельства таковы, что выделяется 4 млрд. рублей на закупку этих лекарств, то мы делаем вывод, что это точно не покрывает…
А. Красовский― 4 млрд. рублей сейчас нужно Москве.
О. Бычкова― И это ни о чем.
А. Красовский― Это вообще ни о чем. Город Москва сейчас нуждается в этой сумме для того чтобы наконец всерьез заняться борьбой с эпидемией ВИЧ. Которую в Москве отрицают. Высшее руководство города, то есть Собянин и Ракова вообще делают вид, что они про это никогда не слышали. А социальный блок просто ее отрицает. Действительно вы можете прочитать интервью в РИА-Новостях, которое дал руководитель московского городского центра Алексей Израилевич Мазус. Который буквально цитирую, рассказывает о том, что эпидемия в уральских, сибирских регионах началась из-за того, что там слишком американизированый и либеральный подход к лечению ВИЧ. Все люди обращены на Запад. А на самом деле лечить надо ценностями, крепкой семьей и вот этим всем и презервативы не спасают. Доктор медицинских наук сообщил в РИА-Новостях.
О. Бычкова― Это мы слышали уже где-то не один раз. Вот тут спрашивают тебя, уже наверное надо закончить эту тему. Но народ продолжает задавать вопросы. В частности в нашем чате в Ютубе спрашивают: "Работают ли в России сейчас международные программы по профилактике и лечению ВИЧ?"
А. Красовский― Пустой вопрос, что значит международные программы? Как они работают?
О. Бычкова― Может кто-то помогает нам, если не собственное правительство.
А. Красовский― Коротко если ответить: нет, не работают. Длинно если ответить, главная международная конференция, которая пройдет в следующем году в Амстердаме по поводу ВИЧ-СПИДа, проходит она раз в два года будет вся полностью посвящена проблеме региона, который в ЮНЭЙДС называется ВЕЦА. То есть Восточная Европа и Центральная Азия. Главным образом вся эта международная конференция, на которой будут выступать совершенно разные, не только самые известные ученые на планете, поверьте, там будет принц Уильям, Элтон Джон. То есть такой состав. Все это будет про Россию, про нас. Никакие международные организации здесь действительно не работают, потому что Россия в свое время полностью запретила их работу на самом деле.
О. Бычкова― Это когда произошло?
А. Красовский― Это произошло последовательно в разные периоды.
О. Бычкова― Иностранные агенты.
А. Красовский― Там не было еще иностранных агентов. Просто когда тебе создают условия совершенно невыносимые для работы, ты не видишь никакого смысла для того, чтобы в стране, в которой не признаются научные методы борьбы с болезнью, нет никакого смысла в этой стране работать, когда есть огромные мировые континентальные проблемы ВИЧ в Африке. Вот мы думаем, что главная проблема у нас, а на самом деле мы вообще никто и звать нас никак. Мы маленькие. Я неоднократно это говорил. Как Ольга Бычкова считает, что половина страны это там, где бескрайние пространства тайги, а на самом деле никого кроме медведей и лосей нет. И в России живет меньше людей, чем в Бангладеш. Поэтому действительно все международные организации заточены на то, чтобы победить наконец эпидемию в Африке. Они ее победили. Почему вся конференция будет про наш регион. Потому что они решили официально обратить внимание на нас.
О. Бычкова― То есть с Африкой они примерно разобрались…
А. Красовский― Не примерно, а с Африкой буквально разобрались.
О. Бычкова― Теперь нужно заняться мракобесием…
А. Красовский― Теперь будут просто друг с другом действительно рассуждать про мракобесие России. Красивая женщина, которая называется министром здравоохранения или вице-премьером по социалке в специально перешитых для нее по ее размеру Шанели или Кристиан Диоре будет рассказывать о том, что у России собственный путь борьбы с наркоманией и либеральничать мы не будем. Поэтому…
О. Бычкова― Она так говорит?
А. Красовский― Конечно.
О. Бычкова― Она же врач вроде бы.
А. Красовский― Не просто врач, она доктор медицинских наук. Она не просто доктор медицинских наук, она потомственный доктор медицинских наук. Она дочь человека, одного из уникальнейших врачей и внучка человека, который фактически основал здесь в Россию школу, если мне не изменяет память, детской нейрохирургии. Да, я уже неоднократно говорил, что в стране, в которой отсутствует представление о репутации, в которой неважно, каким словом тебя упомянут, а важно просто какой коттедж у тебя останется и твоим детям перейдет по наследству, совершенно неважно, кем были твои деды и прадеды. Важно совершенно как на тебя посмотрит, например, какой-нибудь прилепившийся к Путину поп, который рассказывает ему в какой-нибудь очередной поездке на Валаам. Или на Афон какую-нибудь очередную ересь.
О. Бычкова― Подожди. Неужели Скворцова могла где-нибудь сказать, что СПИД нужно лечить постом и молитвами.
А. Красовский― Нет, она, конечно, не говорит про пост и молитву. Более того, и я не сказал, что Скворцова это говорит, но, безусловно, Скворцова в частности с трибуны ООН говорила про особый путь лечения наркомании в России. Не такой как во всем мире, поэтому в России запрещена заместительная терапия. В сущности, во всех регионах России практически изжита, к вопросу о международных организациях, изжиты программы снижения вреда, замены шприцев, поэтому собственно через грязные шприцы так сильно, так быстро так активно начали инфицироваться люди. Потому что все эти программы фактически закрыты. Потому что грязных шприцев в России стало сильно-сильно больше.
О. Бычкова― И чистых сильно меньше.
А. Красовский― А чистых сильно меньше. Поэтому мне кажется, что эта конференция абсолютно бесполезна. Люди, которые ее устраивают, хотят со мной встречаться, например, осенью. Я не вижу смысла. Не понимаю. То есть я поеду туда, чего-нибудь про это расскажу. Но и многие люди из России, наверное, поедут и расскажет. А рядом поедет вся эта шушера на своих Гелендвагенах или на чем они там ездят. На Брабусах, на этих огромных Мерседесах, Ауди, которые им всем закупили. Эти бедные нищие русские люди. Они навешали на них мигалки, и будут рассказывать об особом пути России. Ну, это абсолютно бесполезная вся история. Это будет только хуже. То есть абсолютно не нужно это обсуждать.
О. Бычкова― Ну обсуждать может быть и нужно…
А. Красовский― Так что 4 млрд., 5 млрд., 4 триллиона — они все равно их украдут. В конечном итоге.
О. Бычкова― То есть дело в этом. Не в мракобесии.
А. Красовский― Да нет. Ты пойми, конечно же, дело во всем. То есть не то, что дело в том, что они украдут, во всем, это комплекс обстоятельств, в которых мы живем.
Подписывайтесь на страницу СПИД.ЦЕНТРа в фейсбуке.
