О. Бычкова
― Скажи мне то, что мне удобно, про ВИЧ и про Минздрав. Потому что я прочитала у тебя в Фейсбуке про упразднение отдельной службы…
А. Красовский
― Значит, смотрите, я быстро объясню. Сегодня Минздрав выступил со статистикой, что в России проживает 896 тысяч людей, живущих с ВИЧ. Еще в 2017-м году, вы можете проверить по информационным агентствам, Вероника Скворцова говорила, что в России живет 900 тысяч с ВИЧ. Это значит, что Минздрав много раз подделывал статистику, многократно статистику занижал, многократно выдавал на-гора лживые рапорты. И сегодня снова выдал лживый рапорт.
Каждый год Минздрав боится реальной цифры – миллион людей. Хотя реальная цифра гораздо больше. Согласно международному расчету… Я неоднократно говорил и в этом эфире, и везде. Есть такая система Spectrum, которая алгоритмически рассчитывает реальное количество людей, которые живут с ВИЧ в любой стране мира. Так вот, в России, согласно программе Spectrum, живет где-то 1 400 000 – 1700 000 людей с ВИЧ. Минздрав рапортует о 896 тысячах.
О. Бычкова
― А почему в 2 раза меньше?
А. Красовский
― Потому что Минздрав боится цифры миллион. Минздрав запрещает и, более того, увольняет людей, своих сотрудников, когда они говорят слово «эпидемия». Минздрав делает все для того, чтобы вообще тема ВИЧ была уничтожена в России. Сейчас в России существует так называемый внештатный главный специалист Министерства здравоохранения по ВИЧ – Евгений Евгеньевич Воронин. Вот сейчас эту должность Минздрав упраздняет и все функции надзора передают… То есть они как бы объединяют ВИЧ, туберкулез и, внимание, друзья мои, лепру. Кто из вас слышал вообще о существовании лепры в 21-м веке?
О. Бычкова
― Это проказа?
А. Красовский
― Но, видимо, лично Веронику Игоревну Скворцову окружают прокаженные, они наступают на нее, как живые мертвецы. Но, честно говоря, вообще-то говоря, в Минздраве люди именно так и выглядят. И она, конечно же, очень заинтересована в том, чтобы прокаженные люди в нашей стране, мы же правда живем в 12-м веке в Иерусалиме, а не в России в 21-м веке, они получали все необходимое. Их же точно так же, как людей с ВИЧ, полтора миллиона в нашей стране.
«Вероника Скворцова лично борется с самим упоминанием ВИЧ. Для нее это больная тема. Она считает, что нельзя вообще идти на поводу у общественности».
Так вот, лепру объединяют вместе с ВИЧ, а надзирать за ними назначат главную туберкулезницу. Значит, есть такая женщина, она возглавляет туберкулез. Под ее началом находятся эти тысячи, вы видите их в каждом своем райцентре — развалины, вот эти хибары туберкулезных диспансеров, доставшихся со времен министра Семашко. Помните, когда вся страна умирала от чахотки в 20-е годы. Вот они достались нам.
Но туберкулезная служба смогла сохранить самое главное с 20-х годов — это количество людей, живущих с туберкулезом. То есть она сделала все для того, чтобы туберкулезников в нашей стране было только больше и больше. Это самая некомпетентная, бесполезная, беспомощная служба по борьбе с каким бы то ни было заболеванием в России. Это туберкулезники. Люди, которые с туберкулезом не боролись вообще никогда. Они не знают, как с ним бороться.
Так вот, им сейчас поручат руководить еще и ВИЧ, ну и, конечно же, лепрой. Наверняка они лепру именно победят. То есть я прямо убежден, что вот эти прекрасные, красивые люди в жемчугах… Вы можете посмотреть на их фотографии в интернете. Они всегда сидят в огромных жемчужных ожерельях стоимостью 100 тысяч, например. Вот эти люди непременно сейчас победят и туберкулез, и лепру, и ВИЧ.
О. Бычкова
― А в других странах?
А. Красовский
― В других странах, для примера сейчас. Вот, например, Дональд Трамп, ненавидимый либеральным, демократическим сообществом, договорился с компанией «Гилеад» (это крупнейший производитель самых современных лекарств в мире для ВИЧ), что компания «Гилеад» передает ежегодно 200 тысяч годовых комплектов на протяжении 11 лет для так называемого PrEP. Это доконтактная профилактика. То есть люди пьют таблетку и не заражаются ВИЧ. При Дональде Трампе.
О. Бычкова
― А в России есть такие штуки?
по теме
Лечение
“Метадон открывает глаза". Эфир Антона Красовского на "Эхо Москвы"
А. Красовский
― Конечно. Они все представлены в России. При Дональде Трампе есть специальный консультативный совет по ВИЧ. При Президенте США есть специальный консультативный совет по ВИЧ. Нет совета по туберкулезу, нет совета по лепре, потому что в мире нет туберкулеза и лепры. Нет оспы, нет чумы.
О. Бычкова
― Есть.
А. Красовский
― Такого нет. Это только у нас она есть, потому что мы сделали все, чтоб это было.
О. Бычкова
― Ладно, есть-есть.
А. Красовский
― В Америке, кстати, нет. По разным причинам. В первую очередь потому, что всех эмигрантов сразу же проверяли на туберкулез и туберкулезников не пускали. Поэтому в Америке в основном микоинфекции, а не туберкулезная инфекция. Там другая палочка просто. Физически другое заболевание легких существует. В России даже не умеют отличать микоинфекцию от туберкулеза. Вот на самом деле вы поймете, что 30% диагностированного туберкулеза вот этой самой туберкулезной службой, это не туберкулез.
О. Бычкова
― А почему они так?
А. Красовский
― Потому что в России боятся слова «ВИЧ». Потому что Вероника Скворцова лично борется с самим упоминанием ВИЧ. Для нее это больная тема. Она считает, что нельзя вообще идти на поводу у общественности.
О. Бычкова
― Почему?
А. Красовский
― Вот у таких людей, как я. Потому что она должна победить. Она должна стать здесь королевой. А не получится. Помните, кому говорила Вероника Игоревна Скворцова: «Вам надо корригировать свою речевую продукцию»?
О. Бычкова
― Нюте.
А. Красовский
― Нюте Федермессер. Вот Нюта Федермессер победила эту Веронику Скворцову и получила эту федеральную паллиативную программу вопреки этой самой Скворцовой и вместо этой Скворцовой. И я считаю, что сейчас задача общества — сделать такую же программу по ВИЧ и не дать Министерству здравоохранения уничтожить миллион русских людей.
