В преддверии майских праздников я снова заболел. Всегда попадаюсь на удочку обманчивой погоды, а потом искренне недоумеваю, как это меня угораздило. Градусник взбесился и начал показывать температуру кипения воды. Мне осталось только собрать оставшиеся силы и направиться в МГЦ СПИД.
Я давно решил со всеми жалобами ходить именно туда, потому что терапевт в обычной поликлинике, узнав о моем ВИЧ-статусе, выпучила глаза и на полном серьезе сказала: «ой, а я не знаю, что за терапию ты пьешь, иди на флюорографию, а я пока погуглю». Я допускаю, что могу ошибаться и нет связи между терапией и назначаемыми лекарствами. С другой стороны, встреча с врачом это не только назначение препаратов и обследования, но и попытка найти покой.
Я еще помню, каково просто простыть: «отлежусь недельку и снова побегу» — здесь нет тревоги о жизни, а сейчас: «Господи, дай мне сил справиться с болезнью» — страх, что простуда и температура могут обернуться самыми трагичными последствиями. Очень важно, что обращение к Богу не отрицает обращения к врачу — все это работает вкупе.
Терапевт на Соколиной горе внимательно меня осмотрел, выслушал и назначил лечение. Кожа по всему телу горела, футболка намокала от пота, головная боль давила на лоб и опускалась на глаза. Я понимал, что не смогу добраться до аптеки, которой доверяю, и зашел в сетевую, с температурным названием.
В очереди передо мной мужик пытается купить лекарство от герпеса, фармацевт, цокая каблуками, подводит его к витрине с БАДами, легко и беззаботно она предлагает купить японские пилюли всего за 12000 рублей, по скидке. Из-за стеллажей, почуяв запах наживы, вытягивают шеи еще две работницы аптеки. Одна из них начинает страстно и горячо описывать преимущества чудо-препарата. И никто не обращает внимания на скромного мужика, который мнется с ноги на ногу и стесняется сказать «дорого».
Неловко отбившись от акул продаж, мужик выбегает из аптеки, сжимая в руках сверток с лекарствами, не японскими. Наступила моя очередь, говорю: «мне то-то и то-то».
— Возьмите «Амиксин», прекрасное средство.
— Он мне не помогает.
— Вы по инструкции его принимали?
— А давайте я куплю лекарства, которые мне врач назначил, а не продавец? — Не сдержался я.
— Мы, вообще-то, тоже с медицинским образованием. — С назидательной интонацией завуча средней школы отвечает другая.
Пока неспешно собираются мои лекарства, светила науки и выпускницы института благородных девиц переговариваются между собой о том, что «хочешь помочь людям, но этого никто не ценит». А я с температурой 38,4 смотрю на них и думаю: на что вы, дуры, обижайтесь?
Рассказывая эту историю приятельнице, я узнал, что фармацевты другой сети способны поставить под сомнение выписанную врачом постоперационную гормональную терапию и даже предложить новый взгляд на реабилитационный период.
Спрос рождает предложение. Русский человек приходит в аптеку, как в колбасный магазин, мы сами воспитали плеяду фармацевтов, готовых выступать в роли терапевтов, инфекционистов, отоларингологов и еще Бог знает кого.
Традиция спрашивать лекарства в аптеке восходит к другой, более древней — не ходить к врачу. Но это уже совсем другая история.
