О.Журавлева ― Я только напомню – это уже несколько новостей назад было – обсуждение в Мосгордуме проблемы распространения ВИЧ в Москве, которое вылилось в ряд совершенно фантастических утверждений, вплоть до того, что за распространение ВИЧ отвечают презервативы и западные спецслужбы.
А.Красовский ― Да, да. Это очевидно, да. У меня бабушка такая была. Она выходила на высокий берег реки Пахры в Дубровицах – она такая вся ряской заросла – и она говорила: «Антоша, ты понимаешь, что эту ряску нам американцы прислали. Бабушка была прекрасной учительницей, директор школы, вот типа Стебенковой или там Мизулиной – такая же была.
О.Журавлева ― возвращаясь к Мосгордуме и этим безумным совершенно высказываниям по поводу борьбы не с ВИЧ, а с моральной распущенностью населения – понятно, что с моральной распущенность бороться, конечно, никогда не вредно, но откуда это берется, и главное – для чего?
А.Красовский ― Давайте так. Значит, смотрите, все, что касается ВИЧ в Москве, в Московской городской думе и, вообще, в здравоохранении – в Московской городской думе курирует такой человек, фамилия которого Стебенкова. Женщина это – если Путин руководит страной с 99-го года – то она в этой Московской городской думе с 93-го года – 23 года она находится в Московской городской думе фактически в одном и том же состоянии, меняя партии.
О.Журавлева ― Она сейчас председатель комиссии Мосгордумы по здравоохранению.
А.Красовский ― Да, по здоровью. Как всё самое плохое в жизни России, она: а) женщина, а б) они из либералов. Вот как Ирина Яровая из партии «Яблоко», как та же самая Мизулина – вот эта женщина по фамилии Стебенкова, она из «Союза правых сил», и, собственно говоря, она когда-то возглавляла в Московской городской думе фракцию «Союза правых сил». А потом еще «Демократического выбора России» была координатором.
То есть сама мразота, она почему-то всегда выползает оттуда. У меня есть, на самом деле, некое основание… вернее так: некое предположение, почему так происходит. Просто приличные люди оттуда, они как бы не остаются в нынешней системе государственного управления и политической вертикали. А люди, которые готовы предать и продать за эту самую машину Ауди или на чем там ездят депутаты Московской городской думы всё и вся, они, собственно говоря, и всплывают. И вот депутат Стебенкова, она такая. Депутат Стебенкова, она всегда была за то, о чем мы сейчас с вами говорили: за молитвы, покаяния, иконы и радио «Радонеж». Вернее так: в то время, когда на депутата Стебенкову обратили внимание – она вот об этом. Собственно говоря, на нее поэтому и обратили внимание…
О.Журавлева ― Потому что это такое здравоохранение специальное.
А.Красовский ― Ну, что она, так сказать, двинулась немножко. И двинулась она давно. Мы все помним замечательные истерики Стебенковой в парке, когда она там кричала про активистов…, уголовные дела, которые были по поводу Стебенковой. И это, в общем, такая «стебенковская» тема по поводу ВИЧ. У нее это из года в год переходящая история. Собственно, поэтому в городе Москве, несмотря на то, что город Москва рапортует о том, что у него все прекрасно – не все прекрасно. Город Москва, как огромный мегаполис, сталкивается с чудовищными проблемами: с миграцией, такими внутрирайонными группами риска… У нас, например, есть районы – Капотня, Люблино – где внутривенная наркомания, как в Свердловске, и, соответственно, передача вируса иммунодефицита человека приблизительно такая же. У нас есть районы, действительно, скопления гомосексуалов, приехавших со всей России в Москву, потому что здесь только можно выжить, на самом деле, представителям ЛГБТ-сообществе. И, соответственно, есть огромная, действительно, эпидемия внутри ЛГБТ-сообщества – это тоже, правда, так. И мы поэтому не знаем реальную цифру по Москве.
То есть, видимо, алгоритм подсчета московских цифр, он должен быть какой-то другой. То есть, если, условно говоря, есть люди, которые живут в Москве, а прописаны они, например, в Оренбурге, в Томске или Тобольске, и там они получают АРВ-терапия или хотя бы там стоят на учете; может быть, они там ни черта не получают. То есть у нас, условно говоря, прописанных только москвичей 50 тысяч сейчас состоит на учете. И я уверен, что еще абсолютно столько же или даже больше проживает в Москве просто граждан Российской Федерации, живущих с ВИЧ. Это огромная цифра. В Москве официальное население 8 миллионов, по-моему, да?
О.Журавлева ― По-моему, давно не 8.
А.Красовский― Официально, вообще-то говоря, москвичей 8 или 8 900. У нас же есть…посмотрите. Я же не Леся Рябцева. А если у нас живет 100 тысяч, это значит, что у нас в Москве генерализованная эпидемия. Это значит, что у нас цифры, приближающиеся к Екатеринбургу здесь, в Москве. И произошло это именно потому, что Москва из года в год занимается поиском спасения в молитве и целовании икон, а не в поголовном лечении. Собственно говоря, у нас вообще в России поголовного лечения нет…
О.Журавлева ― Но его, наверное, вообще нигде нет, около 90%...
А.Красовский ― Нет, слушайте, есть африканские страны, есть ЮАР прекрасная, есть прекрасная страна Малави, есть даже другие, в которых процент людей, находящихся на лечении в два раза выше, чем в России. Вообще, Россия, она не очень про лечение. Россия, она такая… вот про челичевку, про коммуникацию. Причем челичуют тут все со всеми: врачи с пациентами, пациентские контроли, бесконечные общественные организации. Это все такой разговор друг с другом. Это, в общем, междусобойчик. Это никогда не была попытка… никогда не было в России попытки решить этот вопрос, потому что все друг против друга.
Вот что мы, на самом деле, мы видим сейчас? Вот, что такое Стебенкова, и вот что такое этот доклад? Это ведь Москва против России. Потому что Россия в лице премьер-министра Медведева объявила эпидемию, и, в общем, приняла очень хорошую программу, вернее так: задекларировала абсолютно нормальную европейскую, цивилизованную программу. Светлана Медведева 10 дней занималась — действительно, ну правда, без дураков – очень важной профилактической работой, рассказывая всем и влияя не федеральные каналы через четыре министерства федеральных… Правда, без дураков хорошая профилактическая работа, важная профилактическая работа. И фонды Светланы Медведевой и большого Минздрава и Министерства… как оно называется? – там, где Никифоров министр, и Министерство образования. А потом появляется Москва, которая против, которая вот как Баба Яга – вот за иконы. Хочет лечить эпидемию молитвословом и моральными устоями. Ну вот, моральные устои в Москве такие, что я абсолютно убежден, что именно поэтому здесь из-за моральных устоев эпидемия будет расти и расти, и она в ближайшие два года выйдет на абсолютно страшные показатели, которые невозможно будет скрывать, и в этом будет вина, прежде всего, депутата Стебенковой.
У меня нет абсолютно никакого сомнения, что, если там будет Божий суд, будет и не Божий суд, и он тоже ждет, он прямо ждет. И люди, которые допустили это всё и допускают вот это всё – а это ведь, в сущности, ВИЧ-диссидентство – это люди, которые, таким вот образом, отрицают эпидемию. Ее как бы нет. Вот сейчас ее решил отрицать замминистра Краевой. Вот замминистра Краевой вместе со Стебенковой против правительства России.
Полную версию программы читайте и слушайте на сайте радиостанции «Эхо Москвы».
