Каждые 20 минут в России кто-то узнает о страшном диагнозе — онкологическом заболевании крови. Хорошая новость: сегодня этот вид рака неплохо поддается лечению. Загвоздка лишь в том, что для этого часто нужен донорский костный мозг. Собственный иммунитет пациента не справляется с болезнью, чужой материал запускает новый поиск и уничтожение рака. Однако шанс найти того, чей костный мозг подойдет больному, — один на 10 тысяч. Добровольца ищут в специальных регистрах доноров. В Германии и США миллионы потенциальных волонтеров, в России — лишь сотни тысяч. Дмитрий Трефилов — один из них. Три года назад, в разгар пандемии, он стал реальным донором костного мозга и теперь призывает каждого, кому позволяет здоровье, вступить в регистр и подарить кому-то шанс на жизнь.
— Дмитрий, как вы узнали о существовании онкологических заболеваний крови и что таким пациентам можно помочь с помощью пересадки костного мозга?
— Меня к этому подтолкнула сама жизнь. Две мои знакомые болели раком, у обеих была лейкемия. Это как раз та разновидность онкологических заболеваний крови, которую возможно вылечить с помощью пересадки костного мозга. Для одной девушки донора нашли, трансплантация прошла успешно, для второй — борьба закончилась поражением. К сожалению, пока в базе не так много доноров.
Такие события оказывают очень сильное влияние на твою жизнь, на твои взгляды. К тому времени мне уже нравилось помогать людям, я занимался волонтерством. Следующий шаг стал логичным исходом.
— Вы стали потенциальным донором костного мозга. Когда и как это случилось?
— Восемь лет назад проходил большой международный форум, на который съехались волонтеры и из нашей страны, и из-за рубежа. На подобных мероприятиях участники делятся опытом, знаниями, рассказывают о своих проектах. Там я и узнал о возможности вступить в регистр доноров костного мозга.
О таком виде донорства я, конечно, слышал и раньше. Об этом сообщали плакаты на станциях переливания крови, а я к тому времени уже года два как был донором крови. Но вот как стать донором костного мозга в Новосибирске, что для этого нужно — детали были мне неизвестны. Узнал я их как раз на форуме добровольцев. Мне было 20, я был полностью здоров и сразу принял твердое решение: я готов вступить в регистр.
Мне было 20, я был полностью здоров и сразу принял твердое решение: я готов вступить в регистр.
У меня взяли 4 миллилитра крови из вены. Ее проверили на инфекции и отправили на типирование — специальный анализ. Его результат записывают особым шифром. Когда шифры донора и реципиента совпадают, это означает, что они генетические близнецы и биоматериал одного, скорее всего, успешно приживется у другого. То есть возможна донация костного мозга.
— Знаю, что потенциальным донорам после сдачи крови на типирование говорят: «Ждите уведомления, что вас занесли в регистр. Скорее всего, совпадения с реципиентом никогда не будет. Слишком невелик шанс на удачу». А вот вам, чтобы сообщить о совпадении, позвонили трижды. Как это было?
— Действительно, за те 5 лет, что я был потенциальным донором, у меня было три совпадения. С двумя больными у нас совпали 10 из 10 фенотипов — то есть я был идеально подходящим донором. В еще одном случае — 9 из 10.
Что случилось с первым пациентом, я, к сожалению, не знаю. Вполне возможно, что человек умер. Тут нам уже не рассказывают.
Во второй ситуации, через полтора года после первого совпадения, я был запасным, менее подходящим волонтером. Чтобы не рисковать здоровьем пациента, решили взять стопроцентно подходящего донора, так как даже в этом случае может возникать синдром «трансплантат против хозяина» — это достаточно тяжело и неприятно. Иммунитет реципиента начинает убивать незнакомый донорский материал, а так как это клетки крови, которые бегают по всему организму… Чем меньше фенотипов совпадает, тем выше вероятность такого «побочного эффекта». Видимо, тот человек, с которым реципиент совпал на 10 из 10, смог стать донором, и пересадка прошла успешно, так как больше по этому поводу мне не звонили.
Реальным донором костного мозга я стал только после третьего совпадения.
— Расскажите о нем. Что почувствовали, когда поняли, что в этот раз вы — единственный кандидат, а, значит, от вашего решения зависит, есть ли у этого человека шанс на жизнь?
— Мне позвонили в декабре 2019 года. Вот такой необычный новогодний подарок.
Конечно, я был готов! Сомнений никаких. Страха не было, но в тот период легла двойная ответственность — началась эпидемия коронавируса. И было крайне важно не заболеть, ведь я был окончательно утвержден и пациента готовили к трансплантации. Я ощущал колоссальную ответственность — если заболею, пересадки не будет. Понятно, что и так слабого от болезни человека заражать инфекцией нельзя, к тому же на тот момент новой, опасной и непонятно чем излечимой.
Я прилетел в Петербург (именно там проводят трансплантацию костного мозга) в разгар карантина. Улицы и транспорт были пустые. Может быть, поэтому удалось избежать заражения.
— Как друзья и родные отнеслись к вашему решению стать реальным донором костного мозга?
— Все поддержали. Причем не только на словах. Многие, у кого нет ограничений по здоровью, последовали моему примеру и тоже вступили в регистр доноров костного мозга.
Многие, у кого нет ограничений по здоровью, последовали моему примеру и тоже вступили в регистр доноров костного мозга.
— Расскажите, как проходит донация? Ассоциации из фильмов нулевых — огромная иголка в позвоночнике.
— Все проходило в клинике в Санкт-Петербурге. В течение пяти дней до непосредственного забора костного мозга мне кололи специальный препарат. Он стимулирует выход стволовых клеток из костей в кровь.
Сама процедура забора костного мозга длилась порядка пяти часов. И без иголок в позвоночнике (смеется). Вообще, донора подключают к специальному аппарату — сепаратору, из одной руки забирают кровь, отделяя нужные клетки от обычной крови, а в другую вливают обратно. Мне из-за тонких вен тогда установили подключичный катетер, поэтому даже руки у меня были полностью свободны. Метод забора костного мозга пациент выбирает сам.
Весь сданный мной костный мозг весил порядка 250 мл, это весьма небольшой объем для спасения жизни. Когда сдаешь кровь или плазму, забирают в 2 раза больше.
В течение всей процедуры я мог смотреть фильмы, читать книги или решать по телефону какие-то рабочие вопросы и никакого дискомфорта не ощущал. Знаю, что у некоторых могут быть легкая слабость и усталость, как при сдаче крови. В моем случае этого не было — видимо, большой опыт сдачи крови помог.
— Как чувствовали себя после донации? Когда вас отпустили домой?
— Меня понаблюдали пару часов, мы попили с медиками чай, поболтали, посмеялись. Это было больше похоже на вечер в компании друзей, чем на медицинское наблюдение. А после я пошел домой, ну то есть туда, где остановился в Петербурге. Помню, что была прекрасная погода.
Буквально через пару дней я вовсе забыл, что пережил такую процедуру. День донации был каким-то вполне обычным в плане самочувствия, хорошо все было, и через несколько дней словно и не сдавал стволовые клетки.
Единственное, что беспокоило, если вообще можно так сказать, это легкая слабость, которую можно ощутить в конце загруженного рабочего дня. Когда хочется прийти домой, покушать, лечь на диван с любимым человеком, включить телевизор и просто отдыхать.
— С момента донации прошло несколько лет. Не сказалось ли это на вашем здоровье? Не пожалели ли об этом решении?
— Конечно, не пожалел! Я скажу больше: если снова будет совпадение, я готов стать донором опять. Учитывая, что у меня было уже три совпадения, уверен, это может случиться еще раз, может, даже не один.
Если снова будет совпадение, я готов стать донором опять.
Если вдруг будет вторая донация и представится шанс на третью, буду упрашивать врачей. Я так считаю: если человек готов и физически, и психологически, то я за то, чтобы можно было быть донором костного мозга чаще.
Конечно, есть медицинские эксперты, и пока по всем международным стандартам донором костного мозга можно стать только дважды.
Так что для меня это ничего не стоит, а для человека — шанс жить. Выживаемость после трансплантации костного мозга 75%. Это высочайшие показатели. Особенно при том, что каждые 20 минут кто-то в России узнает о том, что у него рак крови.
Проблем со здоровьем не было никаких абсолютно. Медицинские показатели говорят, что мой костный мозг восстановился через пару недель, то есть я даже ничего не потерял.
Я был очень рад принять в этом участие, помочь, и я очень рад, что сейчас могу этим делиться и мотивировать других людей.
За три года о донорстве костного мозга мне удалось рассказать десяткам тысяч людей, и многие при мне вступили в регистр или писали после наших встреч, что теперь они тоже потенциальные доноры.
— Почему важно вступать в ряды потенциальных доноров костного мозга?
— Тут сложно придумать что-то новое, кроме как сказать, что это шанс для человека жить дальше. А это в итоге не одна жизнь, это тянет длиннющую нить событий.
Только представьте: вы спасли женщину, а она воспитала потрясающих детей, которые воспитали уже своих потрясающих детей. И однажды среди этих людей может появиться кто-то, кто придумает лекарство от неизлечимой сегодня болезни. А если не помочь этой женщине?..
Важно помнить, что, влияя на одну жизнь, мы влияем на будущее глобально. Именно поэтому я считаю, что нужно помогать каждому, кто просит.
Очень надеюсь, что в будущем лейкозом будут болеть реже, а те, кто болен сейчас, найдут своего донора. Я сделаю все, что зависит от меня, чтобы помочь этому, чтобы доноров было как можно больше. Это — моя миссия и моя мечта.
