"Рассказывать подросткам про ВИЧ надо с 5 лет": Интервью с Мехти Ализаде

— Чем принципиально отличается разговор с подростками о ВИЧ-инфекции от такого же разговора со взрослыми?

— Для начала давайте определим про каких подростков мы говорим: до начала половой жизни и после. Мы конечно можем закрывать глаза и говорить о скрепах, но факт остается фактом: по статистке в нашей стране средний возраст начала половой жизни — от 14 до 15 лет. Различия в том, что с подростками легче. У взрослого уже есть установки и сложившиеся стереотипы за годы жизни, на основании собственного опыта. Мы не любим расставаться с ними. У подростков же тот период, когда могут сформироваться либо стереотипы, либо они будут знать правду. Плюс подростки легко включаются, им все интересно.

— Почему тема ВИЧ вообще может быть интересна подросткам? Казалось бы, скука, что-то далекое.

— Им все интересно, а эта тема особенно, потому что до какого-то времени она была для них табуированной, находящейся в темном диапазоне: что-то плохое, вредное, но что, никто толком не объясняет. Она тем или иным образом относится к теме секса, а мы не можем отрицать гиперсексуальность подростков. Она относится к смерти, болезням, маргинализированным группам, — а им это интересно. Я не встречал подростков, которые бы говорили, что они все об этом знают, им им не интересно.

— Кто сейчас в основном доносит до них информацию о ВИЧ?

— Те, кого назначит директор либо завуч по воспитательной работе провести к 1 декабря такую беседу. Чаще всего это преподаватели ОБЖ.

— И насколько преподаватели компетентны в этой теме?

— Мне трудно озвучить срез: сколько компетентных, а сколько — нет. Я знаю и профнепригодных, и наоборот. Первых больше. Но в целом люди о ВИЧ-инфекции очень мало знают. Тема по-прежнему крайне стигматизирована, вокруг нее множество стереотипов. А педагоги ОБЖ самые обычные люди, они — отражение общества, так что можно смело предположить, что мало кто из них знает реальную ситуацию и готов об этом говорить с подростками.

— Как выглядят обычно уроки к 1 декабря (Всемирному дню борьбы со СПИДом) о ВИЧ-инфекции?

— За последнее время ко мне обращались школы несколько раз, но, памятуя негативный прошлый опыт, я требую, чтобы все родители были оповещены о беседе: им необходимо рассказать суть встречи, и они должны дать свое письменное согласие. Чаще всего классные руководители не хотят заморачиваться. Поэтому я и не работаю последние годы в школе. Но из СМИ и разговоров со знакомыми знаю, что разговор о ВИЧ-инфекции сводится на уровень урока биологии: есть такой ретровирус, он поражает CD4-лимфоциты. Это политинформация или биоинформация, не более того. Не затрагиваются социальные аспекты жизни с ВИЧ, стереотипы вокруг этого, городские легенды и стигмы, не говорится о профилактике. Ну, говорят, «берегите себя и будьте бдительны». В крайнем случае педагог, засмущавшись, может сказать: «Ну вы сами знаете, как себя уберечь». В этот момент подростки тоже начинают смущаться и говорить: «Да, да, знаем». Хотя не самом деле ни преподаватель, ни подростки не знают.

— При этом в школах можно в подобных уроках использовать слово «презерватив»?

— Официального запрета нет, скорее, не поощряется. В конце концов, презервативы рекламируются по телевизору и в интернете. Правда, я стал обращать внимание, что про презервативы сейчас рассказывают не как о способе профилактики ВИЧ-инфекции, а как о профилактике незапланированной беременности. Ну, хоть так.

— А зачем вы требуете письменного согласования от родителей?

— Не хочу, чтобы меня обвинили в растлении. Чаще всего инициаторами таких заявлений выступают родители. Опять же, я не провожу такие уроки с подростками моложе 16 лет.

— Младшим это не столь актуально?

— С ними нужен другой формат беседы. Для них по большей части половые отношения еще далеко, они где-то светят впереди, ну, поцелуи украдкой в коридоре. Они не воспринимают это как нечто, что может их коснуться. Уже в 16, когда поцелуи становятся более откровенны, они готовы воспринимать и примерять эту информацию на себя. На сайте СПИД.ЦЕНТРа есть хорошая статья о том, как в России убивалась профилактика [среди подростков]. Все началось в 2004-2005 годах. Самое ужасное, что эта позиция активно поддерживается и СМИ. Если отмотать назад и посмотреть наше телевидение в 2002-2003 году, то картина совершенно другая: открыто говорили о ВИЧ-инфекции, профилактике, презервативах, были молодежные ток-шоу на эту тему. Тогда же были депутаты Госдумы от «Единой России», которые говорили, как нужна профилактика и сексуальное просвещение. Например, таким был Михаил Гришанков.

— Россия занимает лидирующие позиции в мире по темпу роста эпидемии ВИЧ-инфекции потому, что нет профилактики, в том числе среди подростков?

— В первую очередь среди подростков. Представьте себе, в 2005 году прекратили профилактику, тогда человеку было 15 лет, сейчас ему 28, он находится в возрасте активной половой жизни. Вся его профилактика на уровне «с тобой этого не произойдет, потому что ВИЧ — удел наркоманов и проституток. А ты — не они, поэтому у тебя не может быть ВИЧ». И у нас зашкаливающие темпы роста.

— Кто тогда должен говорить о ВИЧ с подростками? Кто для них будет авторитетом?

— В идеале специалисты. Могут быть те же преподаватели ОБЖ, но подготовленные соответствующим образом, они не должны нести свои стереотипы и проводить урок биологии, а рассказывать обо всех аспектах ВИЧ-инфекции. В подавляющем большинстве случаев они об этом не знают. Надо сперва их подготовить, а потом допускать к подросткам. Очень хочется еще сказать про родителей, но я всегда здесь делаю большое но. У нас вообще в стране беда с осознанным родительством — далеко не всегда у подростков и родителей складываются доверительные отношения. Разговор о ВИЧ-инфекции не может идти в отрыве от общих отношений детей и родителей. Если в семье достаточно насильственные отношения, а родители сами смущаются говорить об этом с подростком, то не стоит. Надо поискать специалистов.

— А где искать?

— Честно, не понимаю. Специалисты есть, но их мало. Можно обратиться в ВИЧ-сервисные организации, посмотреть какие там проходят профилактические лекции, семинары.

— Имеет ли смысл, чтобы шла пропаганда профилактики от популярных в молодежной среде людей, например, блогеров?

— Да, это вполне может быть эффективным. Тема послов социальных проблем давно развивается. Но сейчас, не желая никого обидеть, на мой взгляд, послы деградировали. Иногда их слушаешь и понимаешь, что они не в теме. Весь их посыл идет на уровне уроков ОБЖ «берегите себя». Я вспоминаю послов и селебрити конца 90-х, начала 2000-х, которые много знали про ВИЧ-инфекцию, могли провести тренинг, понимали аспекты, например, Владимир Познер, Валерий Панюшкин, Ричард Гир, Моника Белуччи. Они действительно приезжали к нам и проводили семинары, я с ними встречался. Были звезды нашей эстрады, я плохо в них разбираюсь, даже имен не вспомню. Но они были и хорошо делали.

— А сверстники могут просвещать друг друга? Один рассказал другому, как правильно предохраняться, например, им же проще между собой это обсуждать.

— Это важный момент, потому что, по сути, сверстники являются главным источником информации о теме ВИЧ. Я вспоминаю весь тот бред, который когда-то выслушивал от подростков, узнал, как «защитить» себя, про «альтернативы» презервативам. Но тогда многое воспринималось за чистую монету. Например, я слышал от подростков историю, что после секса сразу надо идти пописать, чтобы не заболеть СПИДом. Второй сомневается, а первый говорит: «Точно — помогает!». Подросток не знает, как себя защитить, у него в голове это остается.

Дальше к 1 декабря педагог проводит семинар по ВИЧ-инфекции в классе. Для подростков очень важна эмоциональная безопасность. Ее надо выстраивать. Независимо от того, чтобы он не спросил, сказал или пробурчал, он должен понимать, что не будет за это предан остракизму, над ним не посмеются, его выслушают и ответят.

Если бы подросток спросил у преподавателя ОБЖ, поможет ли пописать после секса, то педагог чаще всего ответил бы: «Ну что ты всякие глупости спрашиваешь?». Подросток посмеется — защитная реакция — и опять останется с этим знанием. Другое дело — поблагодарить за вопрос и объяснить, почему это не работает. Рассказать, как все устроено, в том числе мочеполовая система.

— То есть мы упираемся в полноценное половое воспитание.

— Да. Когда сумасшедшие родители слышат слово сексуальное воспитание, у них рождается в голове, что в школу кто-то приходит в коже, с хлыстами и проводит уроки БДСМ. Но на самом деле уроки полового воспитания про то, как меняется тело, что с вами происходит, что такое половое взросление, как происходят отношения, как защитить себя, как предложить секс, как не стать насильником. Причем какие-то моменты неплохо бы гендерно разделять. Должен быть полноценный курс. Иногда эту роль выполняли печатные издания, например, когда-то для девочек была очень недурная энциклопедия молодой женщины. Там было про все, начиная с того, как будет меняться организм с 11 лет. В нашей стране секс загоняется в темную табуированную зону. Причем теми людьми, которые сами не соблюдают скрепы. Подростки не дураки, они видят, что человек врет, внаглую врет, рассказывая о верности, воздержании, а сам этому не следует. И у подростков возникает определенный диссонанс.

— В каком возрасте надо начинать говорить про ВИЧ с подростками?

— Пораньше. Если мы говорим про сексуальное воспитание в школах, я бы сказал лет с 10-11. Родители могут еще раньше.

— Еще раньше?

— Да. По-хорошему вообще с детсада надо.

— Это как? Что можно объяснить ребенку про ВИЧ в 5 лет?

—Не конкретно про ВИЧ-инфекцию. Про разное. Что у нас в теле живут разные вирусы. Я очень люблю метафору про зоопарк: у каждого внутри живет свой зоопарк, разные монстрики, когда мы болеем, их количество увеличивается, когда здоровы — уменьшается. Надо рассказывать ребенку про его тело, как оно будет развиваться, меняться.

— Допустим, в 5 лет получиться объяснить что-то с зоопарком, а дальше?

— У каждого возраста свои особенности. В 6 лет это зоопарк, в 10-11 дети уже знают про половые отношения, и можно говорить про то, как вирусы и бактерии плодятся. В 12-13 — говорить, что каждый человек и ты в том числе можешь быть потенциальным переносчиком, или тебе могут передать. В 14 — о социальных аспектах, о профилактике, что делать если. Ну, не уберег себя, на этом жизнь не останавливается, тогда надо сделать то и то.

— Если ребненок ответственный и решил сам сдать анализы, провериться, он может это сделать?

—До 16 лет ребенок сам не может протестироваться. С 16 до 18 может сам сдать тест, но не может получить сам результат — только вместе с родителями.

— Что нельзя делать ни в коем случае, разговаривая с подростками про ВИЧ? Как не навредить?

— Нельзя осуждать и смеяться. Любой вопрос, любую ремарку надо воспринимать серьезно. Даже если вам это кажется полным бредом. Ни в коем случае не принижать, не оценивать слова, говорить, что это ерунда. Можно предложить порассуждать, сказать, что это очень распространенное мнение, но ВИЧ… и дальше объяснить, почему это не поможет. Тема ВИЧ-инфекции связана с большим количество эмоций, и важно не погрузить подростка в состояние шока.

— То есть нужно встать на позицию «равного».

— Нет, вы не равные. Переходить на сленг, «йоу, парни, как дела», не стоит. Вы — старше. Но нельзя исходить из принципа: я взрослый — я умный, ты младше — ты дурак. Уважительные отношения. Человеку который решит говорить на эту тему с подростками поможет введение нескольких правил: все, о чем мы говорим, не должно выйти за пределы этого помещения. Пожалуйста, говорите о своих чувствах и эмоциях, но не говорите за других. Три-четыре правила помогут. В этой теме много нюансов, аспектов, слухов. «А кто из вас слышал, что про иголки в кинотеатрах или в перилах метро? А давайте попробуем разобраться, правда это или нет».

— Когда я учился в школе, не помню, чтобы вообще говорили о ВИЧ.

— Да, далеко не во всех школах об этом говорят. Я учился все-таки давно, когда эпидемия ВИЧ только начала появляться, тогда еще был Советский Союз и уже началось что СПИД — чума ХХ века. У нас был преподаватель, которому мы доверяли. Она говорила с нами на разные темы, в том числе темы сексуальности и половой жизни. В 1987 году и не могло быть иначе: мы спросили ее про СПИД, она ответила, что это страшная болезнь, а главный признак — должны опухнуть челюстные лимфоузлы. Естественно вечером я их ощупываю, и они — опухшие. Я понимаю, что все, СПИД, умру через пару дней. Естественно я выжил, мне было 13 лет, и на тот момент ни о каком СПИДе у меня речь не могла идти

— Как рассказать ребенку о своем ВИЧ-положительном статусе?

— Ребенка надо готовить, нельзя на него сразу вываливать: «А ты знаешь, у меня ВИЧ-инфекция», развернуться и уйти. Если есть возможность, то лучше начать готовить заранее, с 5-6 лет. О зоопарке, разных болезнях, теле, что с ним происходит, человеческих отношениях, как появляются дети. Не из капусты же. Дети тоже друг другу рассказывают, откуда они появляются. Помню, как мне в 4 классе рассказывали, что ребенок у мамы из попы вылез или из пупка. Дети уже знают, что женщины с большими животами идут в больницу, которая называется роддом, и оттуда приходят с детьми. Значит что-то в роддоме происходит. А как вообще начинают опухать животы? Как ребенок попадает туда? Можно рассказывать, что мужчины и женщины любят друг друга, папа передает клеточку маме. И рассказать про клетки. Постепенно, не имея табуированных тем, подойти к рассказу о своем статусе.

— А в каком возрасте стоит раскрывать свой положительный статус?

— Не надо ребенку говорить слишком рано, а то решит похвастаться ровесникам: «А вы знаете, какой крутой вирус есть у моей мамы?». Оптимально лет в 14-15, если ребенок был подготовлен к этому.

— Если не был?

—Начать готовить. Рассказать о ВИЧ-инфекции, профилактике, объяснить, что болеют не только наркоманы, проститутки и т. д. Дальше говорить о терапии, что ВИЧ давно не приговор, что люди с ВИЧ могут прожить с ним столько же, сколько и без него. И еще по возможности ответить на все вопросы ребенка. Это должен быть долгий разговор. Ответить честно на все вопросы — это же показатель доверия. Подспудный вопрос возникнет у ребенка: откуда? Надо сказать откуда. Иначе ребенок будет все время думать, будет в трансе, в постоянных сомнениях. Не надо выдумывать про стоматологический кабинет или тату-салон.