Евгений Коткин служил на флоте почти 20 лет. Ему не хватило всего одного месяца службы, чтобы выйти на пенсию. Начальство уволило мужчину, узнав, что у него ВИЧ. СПИД.ЦЕНТР разбирался в его истории. Как оказалось, причиной всему стал вовсе не смертельный вирус, а государственная квартира.
Евгений Коткин окончил школу с серебряной медалью, собирался поступать на исторический факультет, но в 1996 году после ссоры с матерью добровольно ушел в армию, его определили на флот.
С начальством сложились хорошие отношения, и после окончания службы ему предложили остаться. Он согласился. Корабль, на котором ходил Евгений, мог находиться в море до трех месяцев. На флоте выходных нет: в плаванье выйти некуда, а если корабль стоит в порту, то одну ночь моряки проводят на нем, вторую — дома.
— Ну, оно как бы просто: рутина, рутина, рутина, море, море, море, — описывает свой день на корабле Евгений. — День сурка, каждый день одно и то же, ты просыпаешься и знаешь, что будет через 5 минут, через 10. Все расписано полностью: месяц, два, три, полгода.
Евгений Коткин. Фото из личного архива.
Это как в фильме «День радио», когда один из героев, моряк, падает за борт и говорит, что вся жизнь перед глазами пролетела. «Хотя чему там лететь, — добавляет киногерой, — восемь классов, мореходка, армия, 21 год здесь, все. Хотя нет, неделю в больнице лежал с аппендицитом — лафа». Однако у Евгения все сложилось интереснее — он окончил военное училище с красным дипломом, стал механиком 9 разряда, то есть самого высокого.
Куда корабль — туда и он: Североморск, Северодвинск, Санкт-Петербург, Калининград и, конечно, по заграничным морям и странам. Хотя, по его словам, из-за санкций не каждая страна пускает в свои порты российские корабли. О службе говорит, что это тяжело и интересно, вспоминает, как все на корабле встают на уши, когда приезжают высокопоставленные чиновники: команда усиленно чистит судно, экипаж готовится к приему дорогих гостей. «Такие дни для военных — как для свадебной лошади: голова в цветах, а жопа в мыле», — иронизирует Евгений.
«Давай не будем никому об этом говорить»
Каждый год военные проходят медицинское освидетельствование. В марте 2017 года стало известно, что у Евгения ВИЧ. Где и когда инфицировался — он не знает. Медицинское заключение приходит на руки самому военному и его командиру. На предыдущем месте работы проблем с диагнозом не возникло.
— Мой командир, — вспоминает Коткин, — так и сказал: «Женька, давай не будем об этом распространяться. Меньше знают, крепче спят. Все равно оно [заболевание] не передается, так что давай вообще никому не говорить».
После того, как у мужчины выявили положительный статус, его отправили в специальное отделение подольской больницы для военных с ВИЧ. Раз в полгода в ней необходимо проходить обследование. Евгений вспоминает, что другие пациенты, лежавшие там, рассказывали о проблемах на службе из-за их болезни:
— Очень плохое отношение к ВИЧ в армии. У меня еще командир нормальный был, а многие говорят, что их сразу заставляли писать рапорт об увольнении, как только узнавали о болезни.
Из сослуживцев Евгения никто о заболевании не знал, он не стал никому рассказывать. Во-первых, из-за отношения к ВИЧ, во-вторых, моряки всегда находятся в тесном контакте друг с другом, в небольших помещениях, по несколько месяцев в море, вместе спят, едят и работают. Возможно, из-за незнания о том, как передается ВИЧ, у Евгения могли бы начаться проблемы с коллективом. Открылся только родным, которые приняли новость спокойно, отношения с ними никак не изменились.
Так продолжалось девять месяцев: командир Коткина молчал, сам моряк тоже. В ноябре 2017 года корабль собрался на «боевую», его направляли в Сирию. Начальник медицинской службы запретил Евгению ехать вместе со всем остальным экипажем, опасаясь, что ему «может стать плохо».
Евгений Коткин. Фото из личного архива.
Новое начальство
С ВИЧ на флоте служить нельзя, но можно перевестись на сушу. Однако Евгения переводят на другой корабль, где он проводит еще два месяца. Новый корабль также направляют в Сирию, его снова не берут. Так он оказывается на новом и последнем в его службе корабле, который находится на заводе в Калининграде, то есть не выходит в море.
В феврале 2018 года мужчина начинает службу на новом корабле. 20 февраля его награждают медалью за отличие в военной службе от Министерства обороны, а через пару дней командиру приходят документы, в которых указано, что у нового работника ВИЧ. Проблемы начались сразу же.
«Очень плохое отношение к ВИЧ в армии. У меня еще командир нормальный был, а многие говорят, что их сразу заставляли писать рапорт об увольнении, как только узнавали о болезни»
— Корабль стоит на заводе, на нем постоянный ремонт: сварочная, трубы меняют, грязь, пыль. С моим заболеванием туда вообще нельзя ходить, — поясняет Евгений. — Я командиру говорю, что иммунитет ослаблен, не могу находиться на корабле. А он отвечает: «Я вас все равно уволю».
По словам моряка, начальник «уперся» и грозил увольнением, не предлагая альтернативы. Мужчина просил перевести его со службы во флоте на берег, по закону командир обязан помочь подчиненному с поиском нового места. Но на берегу не находилось подходящей вакансии, только ниже по разряду. На эту работу не соглашался уже Евгений.
— Он меня спрашивает: «А чего вы не хотите на нижестоящую должность идти?» — вспоминает Евгений. — Вот вы работаете командиром, а почему не хотите пойти тоже куда-нибудь разнорабочим? Это то же самое, если вас так же понизят. «Тогда я вас уволю, раз не хотите на нижестоящую должность идти».
Не по контракту
Увольнение началось в конце февраля и длилось пять месяцев. Уволили Евгения «по плохой статье» — с формулировкой, что он не выполнял свои обязанности по контракту. А это значит, что военный автоматически теряет все льготы, которые ему обещает государство: пенсию и квартиру.
Три года назад президент России Владимир Путин принял указ, что после третьего года службы военным дается специальная ипотека. Но Евгений устраивался на службу еще в 90-х, поэтому после 20 лет выслуги ему от государства полагалась квартира — при условии, что он уволится сам или уйдет со службы по болезни.
Уволить Коткина по заболеванию могли, причем только на суде выяснилось, что вышестоящее руководство написало рапорт его начальнику с рекомендацией: уволить по болезни. А значит, Евгений мог бы дослужить в другом роде войск и не потерять льготы. Но этот рапорт от него был скрыт.
Евгений Коткин. Фото из личного архива.
Перед увольнением собралась аттестационная комиссия. В нее входят начальники боевых частей и служб корабля.
— Я сказал, что по заболеванию не могу служить, — вспоминает Евгений. — «Раз не можете, значит, мы зачитаем историю вашей болезни». Командир взял и зачитал.
Всего собралось около 10 человек — помимо Евгения и его начальника. Командир при всех разгласил личные данные своего работника, в том числе его ВИЧ-статус. Перед увольнением Коткин отгулял отпуск и ушел, не дослужив еще месяц до юбилея — 20 лет на службе.
Суд
Евгений сразу нанял адвоката и пошел в суд, хотел обжаловать действия начальства, восстановиться и дослужить еще один месяц. Но моряк проиграл своему начальству.
— Если он не знал, как ответить, — рассказывает Евгений про поведение своего командира на суде, — то говорил: «Не знаю». Ему задают вопрос: почему не уволили по болезни, а стали увольнять по плохой статье? «Ну, не знаю». Вот он же не ходил на службу, такой плохой. «Ничего не знаю, вот стал плохим за месяц».
«Я сказал, что по заболеванию не могу служить, — вспоминает Евгений. — «Раз не можете, значит, мы зачитаем историю вашей болезни». Командир взял и зачитал»
Суд не удовлетворял ходатайства о допросе нескольких свидетелей со стороны защиты, способных подтвердить, что существовал рапорт с предложением уволить Евгения по болезни. Мужчина считает, что военный суд был изначально на стороне командира.
— Если бы суд не подчинялся Министерству обороны, то все прошло бы по-другому, — уверенно заявляет Евгений. — А когда они одной инстанции — суд подчиняется командующему флота, и корабль подчиняется командующему флота — на чью сторону встанет суд?
На апелляции решение оставили без изменений. По словам Евгения, они с адвокатом засекли на секундомере время: с момента, как судьи встали со своих кресел, и до момента, как они вернулись с решением, прошло чуть больше двух минут.
— Действия начальства неправомерны, — считает новый адвокат Коткина Кирилл Бахарев. — Так же как и действия начальника, которому дали распоряжение уволить его по состоянию здоровья. Он не выполнил эту рекомендацию. Я считаю, что есть нарушение со стороны суда и со стороны начальства, которое неправомерно уволило его со службы, учитывая, что ему месяц оставался, а также учитывая его диагноз. Материалы просто сшиты [белыми нитками], и это сразу видно. Они решили не заморачиваться и просто уволить его.
И Евгений, и адвокат считают, что это может быть связано со льготами и обещанной государством квартирой. Диагноз — только повод.
— Министерство обороны жильем никого не обеспечивает, — поясняет Евгений. — Даже служебным жильем всего 4-5 % обеспечено. Все остальные снимают. Все разворовывается. Ни жилья, ни садиков, ничего. У Министерства обороны нет ничего.
Адвокат планирует подавать дело в военные суды и обжаловать увольнение.
— Когда суд закончился и я проиграл, то сказал, что буду обращаться на телевидение, — вспоминает Евгений. — Судья спросил: «А вы что, хотите известности, чтобы о вас узнали?». А что мне терять? Мне терять нечего, хуже уже ничего не будет.
Этот материал подготовила для вас редакция фонда. Мы существуем благодаря вашей помощи. Вы можете помочь нам прямо сейчас.
