Из ВИЧ-активистов в курьеры. Карьера в эпоху коронавируса

Безусловно, мировая эпидемия и карантин сделали курьера профессией года. Именно они доставляют продукты и товары жителям главного мегаполиса страны, оказавшимся в добровольно-принудительной изоляции, спасая этим не только их, но и малый бизнес, ритейл и рестораны от полного и неминуемого разорения.

По самым общим прикидкам, уже к третьей неделе коронавируса порядка 30 % работодателей отправили (или в ближайшее время собираются отправить) своих сотрудников в неоплачиваемые отпуска. А официальная безработица, по сводкам «Интерфакса», успела вырасти более на чем на 20 %. Все это значит, что полку курьеров прибыло: и не только трудовых мигрантов, оставшихся без привычного заработка в общепите и за кассой, но и коренных москвичей, а также гостей столицы с российскими паспортами.

Не нарушая предписанной властями социальной дистанции, то есть по видеосвязи, сайт СПИД.ЦЕНТР поговорил с бывшим ВИЧ-активистом, екатеринбуржцем Юрием Исаевым, вынужденным сменить ремесло, испробовав сразу несколько служб доставки, — о том, как ему работается в осажденной вирусом Москве и каково это: быть курьером на опустевших столичных улицах.

— Расскажи, как из ВИЧ-активиста ты превратился в курьера. Что случилось?

— У меня был ВИЧ-сервисной проект, который в итоге был вынужден закрыться. Но, когда я переезжал в Москву из Екатеринбурга, где родился и вырос, я перевел сюда терапию, встал на учет в областном центре СПИД и поэтому, когда к январю остался без работы, решил, что раз уж так вышло, то попытаюсь устроиться здесь, не возвращаясь на родину.

— А почему попал именно в курьеры?

— Сначала я попробовал устроиться в «Декатлон», как и многие в моем возрасте, но там я оказался недостаточно убедителен. На третьем собеседовании, а их было целых три, мне так и сказали: я не убедил их в том, что готов «остаться с ними на долгие годы». Сказать честно, я и правда не готов был оставаться с ними «на протяжении долгих лет». Что за чушь! Никто не собирается, устраиваясь в такое место, работать там полжизни.

Кроме того, я, по-моему, сразу ляпнул им про ВИЧ-активизм, когда меня попросили поподробнее рассказать о себе, поскольку он все-таки занимает очень важное место в моей жизни. Не смог удержаться. Ну и, как кажется, испугал их этим. Одним словом, меня не взяли.

— Какое место было вторым?

— H&M. Я решил пойти туда продавцом, сотрудником торгового зала: развешивать шмотки, стоять за кассой. Там тоже было несколько собеседований, про ВИЧ сказали, что «все норм, не беспокойся». Но зарплата оказалась 29 000 в месяц. За восьмичасовой рабочий день. Пять дней в неделю. Я взял время подумать и упустил вакансию. К тому моменту, как я созрел, свободных мест уже не осталось.

— И тут деньги кончились?

— Да. Тут нужно объяснить, что я очень люблю велосипеды, и когда мой проект закрывался, с последней зарплаты я оплатил квартиру, отдал долг за компьютер и купил себе велик. В магазине такой стоит 25 000, на «Авито» его можно найти за 15 000, а мне продали за 13 000, почти новый. Шоссейный. В идеальном состоянии! Я не мог его не купить. К тому же к нему в придачу дали два фонарика, поясную сумку, обалденные очки защитные, желтые.

— Короче ты остался без гроша денег, но с велосипедом...

— Да, именно так!

— ...и решил пойти в курьеры.

— Именно. В Яндекс.Еду. А куда еще? К тому же велик у меня уже есть.

— Сколько там курьер получает в день?

— По-разному. Если приводить расценки за один заказ, получается: 55 рублей за то, что вовремя приехал в ресторан, 55 рублей за то, что вовремя приехал к клиенту, и 35 рублей за километр. Около 150 за одну поездку. Так как у меня хороший шоссейный велик — а тут, в Москве, все доставщики почему-то ездят на горных, что медленно, или вообще на каких-то развалюхах — я делаю все весьма быстро, и за восьмичасовую смену у меня выходит около двух тысяч. Это уже больше, чем в H&M продавцом, заметьте.

Впрочем, поскольку график каждый себе выбирает по вкусу, сумма может быть разной. Пока трудился в Яндекс.Еде, лично я работал с восьми утра до двух дня, то есть пять часов подряд, потом приходил домой поваляться, отдохнуть, пообедать, а потом еще шесть часов до самого вечера. Так что у меня выходило по две с половиной, три. Как-то раз я беседовал с парнем, он в день накатывает по 16 часов, говорит, что копит на машину, у него в сутки может выйти и до четырех. Но такой режим мало кто выдержит.

— А деньги платят каждый день? И как, кэшем?

— Нет, зарплата приходит каждые десять дней на карту.

— Расскажи, как вообще выглядит сам процесс трудоустройства?

— Курьерами в Москве, как правило, работают мигранты из Средней Азии. Так что процесс трудоустройства элементарный: заполнить анкету на сайте, записаться на собеседование, там отстоять огроменную очередь человек в сто, пройти на айпэде обучение — как пользоваться их программой для получения заказов — достаточно элементарное, куда какие кнопки нажимать, заполнить договор и выбрать смену. Как только все бумаги подписаны, тебе тут же выдают знаменитую желтую сумку с личным номером и желтый дождевик. Можно садиться на велик.

— Пока ты стоял в очереди на собеседование, что за люди были рядом с тобой? Кто приходит устраиваться курьером?

— Русских почти нет. Из сотни максимум человека три-четыре. Но если русские, то, как правило, это мрачные такие угрюмые мужики с окраин, лет тридцати. У которых жизнь не удалась. Узбеки и киргизы — то есть все остальные — наоборот очень улыбчивые, бодрые, как правило, молодежь, сидят себе залипают в смартфонах, какие-то шутки там смотрят в TikTok на своем языке. Но бывают и всех возрастов. Часто семьями стоят: отец — он пришел устраиваться — и тут же жена с детишками. Ждут его. Пока он оформится.

— А как работает это приложение, которым пользуются доставщики?

— Приходит заказ, ты нажимаешь кнопку «принять», не нажать ее ты не можешь, за это штрафуют. Там указан адрес: где забрать, куда отвезти. Программа сама считает, сколько тебе на это понадобится времени. Доехав до ресторана, например, в Макдональдс, ты опять нажимаешь кнопку, говоришь на кассе номер заказа, и пока те печатают чек, стоишь ждешь, тусишь, наблюдаешь за работягами на кухне.

Ты, впрочем, тоже работяга, так что тебе все улыбаются, и, знаешь, даже радостно от этого. А еще, если забираешь из Макдональдса на Китай-Городе, наблюдаешь за какими-то обдолбанными школьниками, их почему-то там всегда очень много возле. И думаешь: «Как классно, я катаюсь на велосипеде и зарабатываю деньги!».

— Это до карантина так было?

— Да. До карантина. Теперь все немного изменилось. Как только ты получил заказ, нажимаешь кнопку в приложении, отправляешься к клиенту, а прибыв на место, звонишь в дверь, отдаешь пакет, улыбаешься — и вся эта процедура начинается заново. У доставщиков Яндекса есть чат по районам, там можно в перерыве с кем-то пообщаться, но я там так ни с кем и не подружился.

— Смириться было нелегко с тем, что ты теперь курьер? Все-таки считается, что это не слишком престижно.

— Нелегко. Первый раз я пришел в очереди стоять на собеседование, сел на лавочку и стал листать Headhunter в надежде найти любую другую работу. Это что-то из серии: «Алло, спасите меня, заберите меня отсюда!». Впрочем, в тот день я так и не дождался, пока меня оформят. Пришлось идти повторно на следующий. Но на второй раз, когда я пришел, я уже решил: стоп, я хочу работать курьером, вернее, я готов работать курьером. Так что хватит. И даже открывать этот Headhunter не стал. Вместо этого открыл Инстаграм и сидел кекал над мемчиками. Пока меня не вызвали.

— И как тебе теперь быть курьером?

— Мне вообще нравится эта работа, это как в Америке в начале 80-х годов. У меня есть фильм любимый про велокурьеров, которые гоняют на великах таких трековых, — «Quicksilver». Там курьером становится неудавшийся брокер. Очень советую посмотреть. В России, конечно, такой движухи нет, но вот я как будто бы в том фильме оказался.

— Ясно, но в Яндекс.Еде ты проработал недолго?

— Всего неделю. Но проработал бы больше, если бы не один случай. Мне выпал заказ в сторону Курской. А впереди ехала газелька с ручкой на кузове. Это такая, за которую берутся, когда внутрь хотят залезть. Пока она остановилась на светофоре, я за эту ручку зацепился и поехал. Это называется «скечинг», в Америке так делают многие велокурьеры, но у нас это… что-то не зашло.

Водитель легковушки, что ехал сзади, записал меня на сотовый телефон, выложил видео в Инстаграм и отметил тегом Яндекс.Еду. На следующий день меня попросили прислать фотографию моего велосипеда. Они, оказывается, целое служебное расследование по этому поводу устроили, заставили всех курьеров, кто на районе работает, свои велики сфоткать и прислать. И как только опознали мой, то сразу и уволили.

То самое видео, стоившее герою интервью работы. 

Утром на смену выйти я уже не смог, приложение заблокировали. Вызвали в офис. Пришлось искать нового работодателя. Им оказался Delivery Club, главный конкурент Яндекс.Еды. Процесс трудоустройства идентичный, приложение в целом такое же. Да и контингент тех, кто работает, тот же. Только сумка другого цвета и униформа. Карантин я встретил уже там, в Delivery.

— Что изменилось с началом карантина?

— В первую очередь изменился протокол передачи заказа. Всем доставщикам прислали инструкцию, что теперь нужно пакет не передавать в руки, а ставить сумку на пол, класть на нее заказ, звонить в дверь и, сфотографировав, отойти. Кроме того, в первые же дни всем доставщикам выдали тюбик антисептика, самые простые маски медицинские и перчатки.

— Но дальше было больше?

— Да. Через неделю в рестораны стали пускать только курьеров, для посетителей залы закрыли. Люди до последнего не верили, что так будет. В Макдональдс, например, в первые дни выстроилась целая очередь у запертых дверей. Окошко на вынос ведь тоже закрыли. Курьеры сидели такие на лавочках внутри и наблюдали, как каждую минуту кто-то приходит и дергает ручку, мол: «Все, чувак, теперь только через нас можно заказать!». Впрочем, многие так и делали: стоя снаружи делали заказ с пометкой: «Заберем у выхода». Так что курьер прямо на кассе брал пакет и через минуту отдавал его заказчику, который тут же на пороге стоит. И клиент доволен, и курьер: ему за это сто рублей на карту придет.

— Что было дальше?

— С началом «корона-кризиса» Delivery раздал бесплатно свои аккаунты всем малым кафе, чтобы они могли тоже работать на доставку и не обанкротиться. Так что если раньше в топе были только Макдональдс, Шоколадница, Meat Me — то теперь к ним присоединились всякие бургерные, хинкальные, забегаловки. Это первое. Второе: клиент ушел из центра на периферию. Офисы-то закрылись.

— А за ними и курьеры переориентировались?

— Да. Если раньше я работал на Китай-городе, то теперь в том же районе, где и живу. Это даже удобнее оказалось. Проснулся, завтракаешь, нажал кнопку, а смена уже началась. Пока кашу доешь, уже и первый заказ появится.

— Работы стало больше?

— Нет. Заказов общее количество, может, и увеличилось, но ведь и курьеров стало больше.

— А работать стало сложнее?

— Ну, персонал ресторанов стал более нервным, у всех стресс, но не все умеют с ним справляться. У некоторых со всем этим карантином начались большие беды в башке. Бесятся из-за каждой ерунды. Кричат. А кроме того, в туалет курьерам стало некуда сходить: у нас ведь нет офиса. Раньше в любое кафе пускали, а теперь войти можно только конкретно в то, из которого у тебя доставка.

— Кто кстати твои клиенты? Их состав не изменился с кризисом?

— Состав — нет. Не изменился. В целом это по-прежнему молодежь и люди лет тридцати-сорока. Пенсионеры по старинке предпочитают сами по магазинам ходить, да они и интернетом не пользуются.

— А с полицией проблем нет?

— С полицией нет. Всем курьерам, кому нужно, сделали пропуска, да и тебя видно, что ты с сумкой. Я пару раз, когда ездил к друзьям, не по работе, просто в гости, эту сумку даже брал, чтобы ко мне лишний раз менты не приматывались.

— Какой самый необычный был заказ?

— В Delivery все стандартно: салаты да бургеры. Но сейчас я еще в одном сервисе подрабатываю, на доставке подарков, пока медкнижка для основной работы оформляется. Вот там бывают странные. Один раз какая-то девица заказала пять килограмм попкорна. В подарок. Я согласился: вроде не так тяжело. А оказалось, это огромные три коробки. Он же легкий.

В рюкзак они не влезли, так что пришлось лишние снаружи скотчем к спине приматывать, положив предварительно в огромный черный мешок для мусора. Зачем кому-то может понадобиться пять килограмм попкорна? Это же целая гора! Я не знаю. Когда доставил, там вышел какой-то чувак молодой из квартиры, взял эти коробки, вообще без эмоций, я даже не успел спросить, что он со всем этим собирается в итоге делать.

— А как друзья отнеслись к смене профессии?

— Друзья, с которыми я снимаю жилье, — они все фрилансеры, я единственный сейчас, кто вообще на улицу выходит. Так что в каком-то смысле мне сейчас даже проще приходится, чем им: весь день на свежем воздухе, гоняю по пустому городу с ветерком, вокруг весна! А они в квартире сидят днями. В целом у меня нет чувства беспросвета, бессмысленности, которое было раньше. А заодно и девушки теперь нет. Расстались. Так что я теперь полностью свободен и могу делать что хочу.

— А красиво там, на пустых улицах?

— У меня была идея написать такой пост: «Как похорошела Москва при карантине». Но все-таки с людьми на улицах город мне нравится больше, чем полупустой. Когда вокруг только полиция, бездомные и алкоголики — все-таки не очень комфортно.

— А почему алкоголики?

— Все остальные люди по домам сидят, а эти — кто на лавочках уже с утра выпивает, кто возле магазина ошивается. Ну и бездомные тоже: им идти некуда. Двое меня однажды чуть не ограбили, попытались велосипед отобрать, пришлось к полиции обращаться, благо их теперь на каждом перекрестке по десятку.

— Расскажи немного о себе, ты ведь не скрываешь, что у тебя ВИЧ, долгое время был единственным подростком в стране, кто с открытым лицом говорил о своем ВИЧ-статусе.

— Да, о моем ВИЧ-статусе знают абсолютно все, потому что я не вижу смысла его скрывать, и в России я являюсь первым и самым известным подростком, живущим с открытым ВИЧ-статусом. Что до ВИЧ, то он у меня с рожденья, первое время родители мне говорили, что у меня проблемы с кровью и просто надо пить лекарства, но когда стал постарше, то однажды прочитал в инструкции к препаратам, от чего они, так и узнал свой диагноз. Я не помню, кому из друзей я о нем сказал первому, но близким друзьям сразу рассказал почти всем. Хоть мама и просила сильно не распространяться.

Девушки, когда узнают, что у меня ВИЧ, реагируют спокойно, поскольку я говорю им все как есть: пью терапию, у меня неопределяемая вирусная нагрузка и я не могу передать вирус. Ни одна из-за этого еще не отказалась общаться. Лишь однажды были проблемы. Сама подруга отнеслась ко всему нормально, но ее родители, узнав обо всем, подняли скандал: «Зачем вы заражаете нашу дочь?». То есть проблемы бывают только со взрослыми, да и то далеко не со всеми.

— А что дальше собираешься делать? Так и работать курьером?

— Я когда в Екатеринбурге жил, всегда был в велотусовке. Хоть она у нас там и маленькая. Так что у меня есть одна большая мечта: отправиться в путешествие на велосипеде в Крым. Объехать по пути всех друзей, кто в разных городах живет. В том году я уже ездил так автостопом по тому же маршруту, а вот теперь собираюсь на велике.

— Это же почти полторы тысячи километров!

— Так я в день по Москве курьером меньше шестидесяти-восьмидесяти не накручиваю. А иногда и по сто. Так что у меня тренировка ежедневная теперь очень неплохая. Кроме того, я буду с остановками ехать. Сейчас я откладываю на это путешествие деньги и развиваю свой Инстаграм, потому что идея такая, что я хочу собрать как можно больше подписчиков и попросить какую-нибудь фирму, которая велосипедную технику производит, чтобы она меня проспонсировала — предоставила велосипед хороший.

В течение всего путешествия буду вести блог, публиковать фотографии. Кроме того, за эту поездку я хочу снять короткометражный фильм, у меня уже есть для этого камера GoPro. Но до июня минимум я пока в Москве. Может быть, сниму тут пока что-то подобное, но про курьеров.

Если карантин затянется, то придется, конечно, поездку отложить, но в нее я все равно отправлюсь. Это уже решено. Для этого нужно только собрать тысяч восемьдесят на карточке, и я думаю, я их соберу. Впрочем, пока на моем счету пусто, но это, я уверен, временно.