На прошлой неделе жительница Новосибирска, которая лежала со своими ребенком в туберкулезной больнице, прислала в городские паблики в соцсети ВКонтакте короткое видео, на котором медсестра хватает за волосы и бросает на кровать маленькую девочку. Приславшая видео женщина пояснила, что это происходило в палате, где малыши лежат без родителей.
Историей сразу заинтересовались следователи. Медсестру нашли и уволили, она попала под следствие по статье «Ненадлежащее исполнение обязанностей работником медицинской организации, обязанным осуществлять надзор за несовершеннолетним, если это деяние соединено с жестоким обращением», санкции которой предусматривают в качестве максимального наказания три года лишения свободы.
Когда происшествие получило огласку, в Следственный комитет обратилась еще одна женщина с жалобой на подобный инцидент — другая медсестра ударила по голове семилетнего мальчика, это также было снято на видео. В результате еще одна сотрудница больницы попала под уголовное преследование по той же статье.
В четверг, 12 ноября, третье уголовное дело — по статье «Халатность» — было возбуждено в отношении руководства больницы, которое допустило такое — правда, кто именно отвечал за поведение медсестер, следователи пока выясняют. В этот же день стало известно, что руководителя филиала туберкулезной больницы уволили.
Новосибирские общественники уверены — подобная ситуация могла произойти где угодно, на поверхности оказался лишь конкретный случай. Там, где дети лежат с родителями, они находятся под защитой, а там, где оказываются одни, никаких механизмов для контроля того, как с ними обращаются, нет.
Отказались от нянь
«У нас нет возможности оценить благополучие детей вообще, есть возможность оценивать только отдельное его направление. Если это туберкулезная больница, то мы говорим, что дети лечатся от туберкулеза. Но дети содержатся в этих больницах порой дольше, чем их сверстники — в сиротских учреждениях. Если ребенок находится на длительном лечении, то само лечение не должно быть основным фокусом. Должны быть маленькие группы, воспитатели, которые могут уделять этим детям время», — считает директор благотворительного фонда «Солнечный город» Марина Аксенова.
Фонд составил открытое письмо к уполномоченному по правам ребенка в РФ Анне Кузнецовой, чтобы повлиять на ситуацию. «Солнечный город» реализует проект «Больничные няни» для помощи детям, которые лежат в медучреждениях без родителей. Но, как пояснила «СПИД.ЦЕНТРу» Аксенова, туберкулезная больница не раз отказывалась от их помощи.
«На моей практике это единственное учреждение, с которым мы не смогли договориться о том, чтобы системно работать и системно помогать», — пояснила директор фонда. По ее словам, учреждение оказалось закрытым не только потому, что туберкулез заразен, но и по уровню коммуникации.
Впрочем, Минздрав Новосибирской области по итогам проверки сообщил, что в детском отделении туберкулезной больницы будет увеличен штат нянь, а также введена должность воспитателя, но для этого медучреждению нужно получить лицензию на оказание образовательных услуг.
«То, что будут няни дополнительно, — очень крутая новость. Раньше мне говорили, что никто не может решить вопрос с увеличением количества ставок в больнице. Но каким образом будет посчитано, сколько нянь нужно на количество детей? Какой норматив они возьмут? И есть сомнение, что наличие воспитателя в больнице требует лицензии образовательного учреждения. Даже не все детские дома имеют образовательную лицензию. Идет некое непонимание, подмена понятий воспитателя и учителя. Но я горда принятыми решениями. Изначально речь шла только о том, чтобы допустить волонтеров в эту больницу», — прокомментировала Аксенова.
Человеческий фактор
По мнению президента благотворительного фонда «Защити жизнь» Евгении Голоядовой, в ЧП в туберкулезной больнице виновато профессиональное выгорание, неподготовленность медперсонала к работе в психологическом плане. «Думаю, что в любом месте, где есть возможность проявиться каким-то характерным особенностям человека, это может проявиться. Надо предусмотреть в государственной системе, чтобы это было невозможно. Есть такой нюанс в образовании медработников в России: их не учат общаться с клиентами, это огромная проблема», — рассказала «СПИД.ЦЕНТРу» Голоядова.
Она привела примеры из своей практики: когда фонд проводил обучение медиков паллиативной помощи, семинары по обезболиванию врачи конспектировали дословно, а с обсуждения психологической помощи многие просто уходили. Фонд специализируется на помощи детям с онкологическими заболеваниями, и в стационаре такого профиля работает штатный психолог — не только для пациентов и родителей, но и для персонала, добавила Голоядова.
«Ни одна жалоба, которую мы разбираем, не обходится без проблем в коммуникациях. Я не пытаюсь врача обвинить. Ему не дали основ этого в вузе. Сотрудники медучреждения и коммуникации с пациентом — это две вещи вообще параллельные. Мы пытаемся это наладить в городе уже несколько лет — получается с трудом. Дело не в министерствах и ведомствах, дело в самих людях», — считает собеседница «СПИД.ЦЕНТРа». По ее словам, в конкретном случае вина все же лежит в большей степени на руководстве больницы, которое невнимательно отнеслось к психологическому состоянию своих сотрудников.
«Это вопиющий случай, но это исключительно человеческий фактор. В таких учреждениях, естественно, бывает профессиональное выгорание, оно не может никого обойти, просто по-разному проявляется. У нас обычно раздувается случай, когда кто-то что-то подсмотрел. Вы не можете дать гарантий, что ничего не происходит, когда никто ничего не видит», — уверена Голоядова.
Камеры или мониторинг
По мнению Марины Аксеновой, подобные случаи жестокости по отношению к детям могут происходить в любых больницах, где маленькие пациенты лежат без родителей. Помимо туберкулезных, где лечение, во-первых, длительное, а во-вторых, родители часто не могут находиться рядом, так как сами госпитализированы с таким же заболеванием (как в случае с девочкой, попавшей на видео), это еще и психоневрологические стационары. Там дети тоже зачастую содержатся одни и долгое время. «Мы за введение обязательного мониторинга во всех больницах, где дети находятся на длительном лечении. Причем с участием общественных организаций, а не только инстанций, которые сами себя проверяют», — говорит собеседница.
По итогам проверки Минздрав региона отчитался, что теперь в детском отделении туберкулезной больницы установят камеры видеонаблюдения. По мнению главы фонда «Защити жизнь», это справедливо по отношению к персоналу, но вызывает вопросы по отношению к пациентам. «Мы должны знать, что делает сотрудник, но не всегда должны знать, что делает пациент. Жизнь как на ладони — это тоже неправильно», — высказала мнение общественница. У Марины Аксеновой, в свою очередь, появились сомнения — действительно ли то, что будут фиксировать камеры, кто-то будет контролировать? «Это вызовет некое опасение людей, которые находятся под камерами. Вопрос только в том, кто будет смотреть это все? Кто судьей-то будет? Наверняка многие и раньше знали, что происходит в больнице, как ведет себя персонал», — считает руководитель фонда «Солнечный город».
По ее мнению, то, что такой случай стал достоянием общественности, — это шанс изменить ситуацию к лучшему. «Я не за то, чтобы линчевать людей. У нас в государстве очень круто работает то, что должно линчевать. Как только факт вскрылся, человек, который сделал такое с ребенком, от наказания точно не уйдет. Я за то, чтобы маму, которая вынесла эту информацию, наградили. Никто раньше этого не сделал. У нас как у общественников появилась возможность эту тему поднять, чтобы не допустить в будущем историю пренебрежения благополучием и потребностями детей», — говорит Аксенова.
