СПИД.ЦЕНТР попросил представителей ведущих НКО оценить новые рекомендации Минздрава по профилактике ВИЧ в уязвимых группах.
В конце сентября профильная комиссия Минздрава РФ по диагностике и лечению ВИЧ-инфекции выпустила документ, в котором впервые обозначился системный подход в работе с уязвимыми группами: наркопотребителями, секс-работницами(-ками), мужчинами, практикующими секс с мужчинами, мигрантами и заключенными.
Кроме того, теперь предлагается для проведения и реализации профилактических программ привлекать профильные социально-ориентированные НКО, равных консультантов, систему помощи аутрич.
СПИД.ЦЕНТР поговорил со специалистами из ВИЧ-сервисных НКО, уже давно работающих с уязвимыми группами, и попросил оценить новую «методичку», а также рассказать, может ли она качественно изменить ситуацию в стране и какое влияние окажет на работу профильных организаций.
1. Мигранты и заключенные
Минздрав рекомендует для заключенных:
включать мероприятия по профилактике ВИЧ в работу проекта «Школа освобождающегося»;
сформировать комплекс услуг по выявлению и лечению ВИЧ у осужденных, чтобы после освобождения они выходили с неопределяемой вирусной нагрузкой и приверженностью к лечению;
отдельное внимание уделить отбывающим наказание женщинам и включить мероприятия по профилактике ВИЧ в «Школу будущей матери».
Для мигрантов:
перевести все материалы по профилактике ВИЧ на национальные языки;
привлекать к работе диаспоры и проводить мероприятия в миграционных центрах;
учитывать страхи и опасения мигрантов перед тестированием, связанные с возможной депортацией после выявления у них ВИЧ.
Владимир Маяновский, «Объединение людей, живущих с ВИЧ»:
«Важно, что государство вообще пришло к тому, чтобы рекомендации в отношении именно этих ключевых групп появились. Принципиально новое — это готовность государства участвовать в работе совместно с НКО. Диаспоры худо-бедно и сегодня пытаются работать с соотечественниками, которые приезжают сюда на заработки. Но к рекомендациям нужно добавить, что нужно не одни лишь диаспоры привлекать к такой работе, но и находить людей, живущих с ВИЧ, среди представителей ключевых групп. Только тогда этот документ реально заработает и поможет решить вопросы, о которых у нас не принято говорить.
Например, надо говорить о том, что депортация — это устаревший метод. Многие люди, которые уже приехали с ВИЧ-инфекцией или получили ее в России, сдают кровь для получения патента. А когда узнают, что у них ВИЧ, начинают скрываться от закона. В итоге государство проигрывает по всем фронтам.
Первое — мигранты не могут получить патент, и государство теряет деньги. Второе — они уходят в тень и все равно никуда не уезжают, продолжая распространять заболевание. Третье — они рано или поздно попадают в больницы, в их лечение вкладывают огромные деньги, они выходят и снова скрываются, опять попадают в больницы. Здесь важно говорить о том, чтобы на межгосударственном уровне были разработаны механизмы передачи АРВ-препаратов и условия лечения мигрантов в стране пребывания хотя бы для стран СНГ. Только в таком формате можно что-то сделать.
С заключенными отдельная головная боль: у нас люди в местах лишения свободы не получают терапии или не делают своевременно анализы. ФСИН — довольно закрытая система. Конечно, есть общественно-наблюдательные комиссии, но они не всевластны и попасть могут далеко не везде. Сегодня нужны четкие механизмы контроля со стороны государства с привлечением общественности. Мы по своей работе часто сталкиваемся с обращениями заключенных «у нас в ИК не дают терапии», но люди боятся даже говорить об этом — того, кто пожаловался, могут настичь репрессии. Конечно, там нужна помощь по принципу «равный равному». Необходимо выстраивать сопровождение человека после освобождения. Следует собирать пул экспертов от государства и общественных организаций, садиться за стол переговоров и выяснять, как мы можем изменить ситуацию в тюрьмах.
Мы мониторили госзакупки в шестнадцати субъектах российских регионов за 2017 — 2018 годы и увидели, что денег государство выделяет достаточно много, но когда анализировали, на что и куда они тратятся, то выяснили, что из всех ключевых групп только одна получает деньги — потребители инъекционных наркотиков. Никто из остальных не получал: ни МСМ, ни секс-работницы, ни мигранты. Возможно, сейчас деньги на работу с этими группами будут выделяться.
Нельзя говорить о том, отстали эти рекомендации от жизни и мировой повестки или не отстали. Конечно, они нужны были раньше, но, слава богу, появились сейчас. Как минимум станет лучше, но точно не хуже. Главное, чтобы рекомендации работали. Если бы мы начали заниматься профилактикой среди уязвимых групп в конце 90-х, наверное, сегодня у нас людей с ВИЧ было бы меньше».
Секс-работницы в низкопороговом центре фонда «Серебряная роза». Фото: Ольга Родионова
2. Секс-работницы
Минздрав рекомендует:
подключать аутрич-работников, особенно в «зонах маргинализированной проституции», где практикуется секс без контрацепции;
просвещать клиентов секс-работниц, например, развесить на заправках плакаты для дальнобойщиков по профилактике ВИЧ;
создавать «мотивационные пакеты» для секс-работниц, в которых будут информационные и обучающие материалы по вопросам ВИЧ-инфекции, средства индивидуальной профилактики, гигиенические принадлежности.
Ирина Маслова, лидер движения секс-работников и тех, кто их поддерживает, по защите здоровья, достоинства и прав человека «Серебряная Роза»:
«ВОЗ, ЮНЭЙДС, Всемирная организация секс-работников и Всемирный банк еще в 2012 году разрабатывали практическое руководство о профилактических программах с секс-работниками, у нас оно проходит под кодовым названием «розовая книжица». И на самом деле, последняя программа Глобального фонда была основана именно на том, что профилактика в этой группе — не просто раздача презервативов. А еще и врачи, равные консультанты, тестирование на базе сообщества, усиление самого сообщества, создание безопасного пространства, развитие потенциала самих секс-работников и преодоление правовых барьеров. Половины из перечисленного в новых рекомендациях нет.
Хорошо, что государство наконец признало существование этих групп, что чиновники назвали все вещи своими именами: секс-работниц — секс-работницами и так далее. Более того, государство расписалось в том, что оно само не может «зайти» в эти группы и надо привлекать к этой работе НКО. Но надо понимать, что все эти рекомендации легко могут превратиться в «презики приехали!», если параллельно мы не начнем работать с насилием, не будем отвечать на вызовы и вопросы правоприменительных практик.
С одной стороны, государство говорит: «А давайте работать вот так», но с другой — по-прежнему не хочет замечать настоящих проблем, которые привели к нынешней ситуации. Можно подумать, [их предложения] это какие-то новшества! У меня ощущение от этих рекомендаций примерно такое: «Мы не успели на поезд, а теперь выдумываем дрезину и говорим, что всех догоним и перегоним».
Однако положительная динамика определенно есть. Опять же, это очень хорошо для регионов — теперь региональные общественники, которые и без рекомендаций делают львиную долю всего этого, могут приходить к своим региональным чиновникам и говорить: «А вот смотрите, что пишут ваши начальники из Минздрава».
Низкопороговый центр для наркопотребителей в Казани «Остров». Фото: Марина Шинденкова.
3. Потребители психоактивных веществ
Минздрав рекомендует:
обеспечить низкопороговый доступ к тестированию и лечению;
создавать «мотивационные пакеты»;
учитывать преобладающий в этой группе половой путь заражения.
Максим Малышев, координатор улично-социальной работы фонда Андрея Рылькова:
«Лет 15 уже про это все говорят-говорят. И вот сейчас, когда уже за миллион [ВИЧ-положительных] перевалило, и делать нечего, стали что-то придумывать. Я хотел бы начать с мотивационных наборов. Само название уже удивляет! На что они мотивируют? Чтобы человек перестал употреблять? Чтобы он пошел в СПИД-центр? Но, поверьте, выдача десяти чистых шприцев этому никак не способствует. У людей сегодня есть куча мифов о терапии, недоверие к самой системе лечения и профилактики. И нужно выстраивать на равных взаимодействие, а не придумывать какую-то ерунду в виде «мотивационных пакетов».
Из хорошего: здорово, что призывают работать НКО. Но важно, чтобы это не превратилось в фарс. Чтобы госзаказ не отдавался тем, кто лоялен государственной политике, или тем, кто нравится СПИД-центру, например. Важно, чтобы НКО привлекались и чтобы они стали связующим звеном, мостом между закрытыми сообществами и госструктурами. Мы должны показать, что готовы давать людям выбор. Тогда мы сможем победить страхи, которые есть у представителей этих групп, и создать доверительные отношения».
Аутрич в мурманском гей-клубе. Фото: Ольга Родионова
4. Мужчины, практикующие секс с мужчинами
Минздрав рекомендует:
учитывать высокий уровень образованности этой группы риска;
использовать индивидуальный, а не групповой подход;
повышать информированность о ДКП и раздавать наборы для самотестирования.
Кирилл Барских, фонд «Шаги»:
«В России не было механизмов реализации профилактики, не было никакой конкретики. В принципе, и сейчас нужно понимать, что этот документ носит чисто рекомендательный характер. Из принципиально нового в нем то, что озвучены методы работы, которые, на самом деле, локально уже есть и работают. Важно, что чиновники их проговорили, и что они готовы идти по этому пути.
По поводу МСМ [в рекомендациях] озвучена вся «классика», весь стандартный набор, и он достаточно эффективен и интересен — это аутрич-работа в клубах и местах скопления, это низкопороговые центры для тестирования. Во всем этом нет ничего принципиально нового. И, если честно, не надо сейчас изобретать велосипед, а следует начать с того, что уже реально существует и работает. Пусть наша телега сперва уверенно встанет на свои колеса, а потом уже будем приделывать к ней лошадь.
Что касается эпидемиологического порога, превышенного в группе МСМ, то у нас нет единых данных. Здесь как лебедь, рак и щука — каждый говорит свое. Существуют разные методы проведения исследований. Мы делали исследование среди МСМ и пришли к выводу, что наши цифры не стыкуются с цифрами московского СПИД-центра. Мы выявили пораженность на уровне 36 %, аналогичное исследование в Москве показывало 7%, а в СПИД-центре говорят, что инфицирован чуть ли не каждый второй среди тестируемых МСМ.
Отстали ли эти рекомендации от жизни? Я считаю, что в этой ситуации новое — вовсе не обязательно всегда прекрасное и хорошее. Нам нужно создать крепкий рабочий скелет системы профилактики, а уже потом добавлять к нему разные инновационные сценарии типа PrЕP и так далее. Даже Китай сейчас обсуждает некие подобные нормы — взаимодействие государства и некоммерческого сектора. Есть три «кита», на которых держится вся система: 1) уличная профилактическая работа; 2) низкопороговые пункты; 3) равное консультирование. И государство никогда не сможет взять эту работу на себя, априори. В государстве до сих пор есть стигма по отношению к МСМ, к ВИЧ-положительным и так далее. Но государство сегодня говорит: «Мы готовы вам сделать заказ». И вот это хороший ход. Как некоммерческий сектор, мы сегодня реально устаем от зарубежного финансирования. Россия — небедная страна, и мы хотим работать на российские средства, но их пока никто не дает. И вот сейчас появился этот луч надежды».
Этот материал подготовила для вас редакция фонда. Мы существуем благодаря вашей помощи. Вы можете помочь нам прямо сейчас.
