Первой работой Нейлы в Великобритании после того, как она 15 лет назад переехала сюда из Центральной Азии, была должность в финансовой компании, которой управляли «альфа-самцы, зарабатывающие миллионные бонусы».
Она была одной из всего лишь двух женщин в команде. Коллеги-мужчины периодически пытались провоцировать их, включая порнографию на больших экранах, установленных для показа данных рынка: «Мне это не нравилось, но я только начинала карьеру и пробивала себе дорогу в новом городе. Это были хорошие деньги и роскошная работа, которую я не хотела терять», — говорит она теперь.
«Я знала, что мужчины в офисе ждут реакции — они хотели меня шокировать. И, чтобы перестать краснеть на работе, я начала смотреть порновидео дома. Но очень скоро подсела на них», — рассказывает Нейла.
По ее словам, воспитание в консервативной семье, где секс никогда не обсуждался, сделало ее беззащитной перед новым искушением. Вскоре каждый день, приходя в офис, она думала только о том, как быстро сможет оказаться дома, чтобы выбрать фильм и секс-игрушку и начать мастурбировать.
«Все начиналось медленно. Ты возбуждаешься. Твои ощущения стимулируются, когда ты смотришь что-то настолько будоражащее. Твой разум где-то далеко... Ты знаешь, что это не закончится, если только ты не нажмешь кнопку. Ты знаешь, что ты это контролируешь, контролируешь каждый аспект своего наслаждения, — вспоминает она свои ощущения по моей просьбе. — Это давало мне оргазмы, которых никогда раньше не было с другим человеком — и абсолютно точно не было с мужчиной».
«Весь процесс мастурбации и оргазма занимал максимум пять-десять минут, но я начинала снова и снова, потому что не хотела выходить из этого состояния, которое, в общем-то, то же самое, что состояние опьянения», — констатирует Нейла.
Используя эту технику, которая еще называется «торможением», она смотрела порно по два-три часа — семь дней в неделю.
От дозы к дозе
По словам женщины, ее поведение носило компульсивный характер. Она проводила часы в попытках оправдать себя, как бы пагубно это ни выглядело: «Все безопасно, ты не подцепишь ЗППП от просмотра порно, тебе не нужно краситься. Все на твоих условиях и с гарантированным результатом». Но со временем для постоянного получения этих «гарантированных результатов» женщине пришлось перейти на порнографию более жесткого характера.
«Обычно ты начинаешь с „ванильного порно“ — то есть мужчина с женщиной или женщина с женщиной, обычное дело — но через какое-то время это уже не работает. Твое тело привыкает. Это как с наркозависимостью, когда тебе нужно увеличивать дозу, и поэтому ты начинаешь смотреть больше хардкора, — рассказывает героиня. — Ты начинаешь смотреть анал, через какое-то время и это тоже становится для тебя нормой, нужно найти что-то еще более жесткое. Ты начинаешь искать экстрим-стафф типа гэнг-бэнга».
Стыд и страх
В какой-то момент эта ситуация стала доставлять Нейле дискомфорт, она стала переживать, что превратилась в «извращенку». Впрочем, вопрос стыда значим для каждого человека, который считает себя сексуально зависимым.
Стыд заставляет их прятаться и одновременно вызывает непреодолимое влечение к предмету зависимости. «Это коктейль из возбуждения и стыда», — признается Нейла.
Кроме того, порно изменило ее отношение к мужчинам. В какой-то момент личность и характер потенциальных партнеров для нее практически перестали иметь значение: «Я смотрела сквозь их рубашки — есть ли там кубики, — говорит женщина. — Средний размер члена в Великобритании был уже недостаточен для меня… Но это очень плохой способ выбирать себе спутника жизни».
У Нейлы за это время было несколько неудавшихся отношений. Впрочем, это не сильно беспокоило ее, а вот что действительно напугало — то, что она все чаще чувствовала необходимость смотреть фильмы с жестокостью по отношению к женщинам, чтобы достигнуть вожделенного оргазма. «Я спрашивала себя: а что дальше? Я стану смотреть порно только чтобы удовлетворять зависимость?» — вспоминает Нейла теперь.
Помоги себе сама
В итоге Нейле пришлось оставить работу в лондонском Сити и переучиться на консультанта. Образование она получила в Центре Laurel, одной из немногих клиник Великобритании, которые предоставляют квалифицированную поддержку такого рода. Сейчас, в свои сорок лет, моя собеседница специализируется на лечении других пациентов, которые считают себя сексуально зависимыми.
У меня было около шести девушек одновременно, и я встречался с двумя-тремя секс-работницами в неделю. Это как заказывать пиццу, потому что голоден.
Терапия платная и иногда обходится в сотни фунтов за час, потому что Национальная служба здравоохранения Великобритании до сих пор не признает сексуальную зависимость реальным заболеванием, а стало быть, и не включает ее в страховку. Впрочем, сотни, если не тысячи, людей в год по всей в Великобритании ищут ее. И чаще всего — мужчины.
Причина такой статистики отчасти заключается в том, что женщины больше стыдятся и им сложнее признаться себе в проблеме. Но каким бы ни было объяснение, Пол, наш следующий герой, — типичный представитель тех, кто нуждается в помощи именно в этом направлении.
Сильный Пол
В свои пятьдесят, высокий и хорошо одетый, в белой хрустящей рубашке и пиджаке, Пол рассказывает мне, что его зависимость началась тридцать лет назад в университете. У него были романтические отношения с девушкой, но однажды ему показалось, что этого недостаточно.
«Я любил ее, действительно любил, но неважно, какая была причина, — я пошел к проститутке, — говорит он. — Я отчаянно искал острого ощущения от сексуального контакта и знал, что это что-то такое, чего я не должен был делать. Я бы никогда не изменил ей с другой девушкой, но это казалось чем-то совершенно иным».
Спустя время его поведение полностью изменилось: «У меня было около шести девушек одновременно, и я встречался с двумя-тремя секс-работницами в неделю. Это как заказывать пиццу, потому что голоден. Я хочу что-то, я заказываю, а потом забываю об этом».
Пол говорит, что понимал: с ним происходит что-то неладное. Однако в тот момент, когда он начал подумывать признаться кому-то или даже попросить помощи, он получил свою первую работу в Лондоне — и обнаружил себя в таком окружении, где подобное поведение в целом поощрялось.
Вопрос азарта
«Жизнь была невероятна. Я летал по всему миру на Конкорде, зарабатывал много денег, частенько заказывал танец на коленках в барах Лондона — и вдруг обнаруживал себя за получением сексуального кайфа с коллегами», — вспоминает Пол. «И в этот момент я думал: „Может, у меня нет проблем, может, я нормальный парень?“»
Однако даже тогда зерно сомнения сидело где-то глубоко внутри него. Он ходил с друзьями на грандиозные вечеринки в бары по вторникам, и, может, еще по четвергам. Грандиозными они были потому, что каждый участник тратил за ночь по тысяче фунтов. Более того, Пол был единственным, кто приходил туда еще и в субботу.
Так же, как Нейла, Пол, по его словам, в какой-то момент начал «охотиться за оргазмом». Настолько, что несмотря на гетеросексуальность за десять лет испробовал все: даже секс с мужчинами.
«Я могу честно сказать, что во мне нет ни капли гомосексуальности. Не все мои физические контакты происходили с мужчинами, но в какой-то момент я полностью переключился с женщин на мужчин. Это был просто поиск острых ощущений, вот что меня туда привело. И в течение всего этого периода жизни у меня были очень, очень милые подружки».
Так же, как и Нейла, Пол говорит, что его поведение было компульсивным. Если он не занимался сексом, он жаждал его. Более того, достижение оргазма не было целью — он искал те формы поведения, которые сопровождали оргазм. Как и Нейла, он растягивал переживание на часы.
«Азарт — это основа, предвкушение того, что ты будешь делать… последнее, чего тебе хочется, — это эякуляции, потому что в этот момент весь процесс закончен», — говорит Пол.
Болезнь одиночества
Интересно, что порно в его жизни появилось не сразу. Полу потребовалось много времени, чтобы подсесть на него, хотя впервые с порнографией он познакомился уже в 12 лет.
«Я наткнулся на некоторые журналы у родителей. Они были спрятаны, и я нашел их, когда родителей не было дома, — рассказывает мужчина. — Это было действительно раннее знакомство с порнографией. Но, честно говоря, я не могу вспомнить, чтобы я возбудился тогда».
Все изменилось с появлением высокоскоростного интернета. Тогда фокус его интереса сменился с проституток на онлайн-порно, которое тот мог смотреть часами. В итоге Пол был вынужден, как и Нейла, обратиться за поддержкой в Laurel.
Теперь мужчина верит, что находится на пути к выздоровлению: он не встречался с секс-работницами уже несколько лет и не смотрел порно несколько месяцев. Его цель — «остепениться с какой-нибудь женщиной».
«Это болезнь одиночества… Ты доходишь до точки, в которой понимаешь, что на этой планете тебе отведено ограниченное время. У меня никогда не было приятных сексуальных отношений с кем-то, о ком бы я заботился и любил. Это то, чего мне не хватало на протяжении тридцати лет», — признается мужчина.
Хищники против жертв
Не так давно ВОЗ официально внесла так называемое «Навязчивое расстройство сексуального поведения» в международную классификацию болезней. Врачи, с которыми я говорила, считают, что, несмотря на отсутствие классификации этого состояния как зависимости, это может подтолкнуть правительство Великобритании к предоставлению консультационных услуг на базе медицинской страховки.
Впрочем, за последние несколько недель я говорила со многими другими людьми, которые называют себя сексуально зависимыми, и больше не считаю важным то, как, собственно, это состояние называть. Все эти люди, очевидно, нуждаются в помощи, чтобы разрешить проблему, которая уничтожает их жизни.
Что же касается Вайнштейна и подозрений, что его поступление в клинику может быть попыткой избежать ответственности за недопустимое поведение, тут стоит отметить одну деталь. Люди, с которыми я беседовала, понимали разницу между сексом по обоюдному согласию и изнасилованием даже на пике своего компульсивного состояния. Никто из них, насколько мне известно, не совершал преступлений.
Сексуально зависимые вредят в первую очередь самим себе и своим партнерам, в то время как секс-хищники злоупотребляют жертвами, пытаясь это замаскировать. И в этом их различие.
