Автор этого текста Аня Ивушкина столкнулась с диагнозом диабет I типа. В первой части истории она рассказала о том, как оказалась в больнице. Вторая часть — об адаптации к диагнозу и пути к счастливой жизни уже с диабетом.
Первая чаcть текста — о том, как я узнала о диагнозе и научилась с ним жить.
«Очень стыдилась своего диагноза»
В больнице я провела неделю. Врачи сказали, что диабет I типа может быть связан с наследственностью (не мой случай), а еще эту болезнь провоцируют инфекции или стресс (тут полный набор). А объедалась я оттого, что мое тело почти перестало вырабатывать инсулин, без него пища не усваивалась, и организм фактически голодал. От этого был и упадок сил. А сильная жажда связана с тем, что тело пыталось вывести лишний сахар в крови через мочу.
Единственным способом продолжать жить были постоянные инъекции инсулина. Пожилые соседки по палате причитали: «Такая молодая, а уже подсадили на инсулин!» На самом деле, это не наркотик, а всего лишь гормон, который мое тело больше не может вырабатывать — приходится использовать синтезированный искусственно. Это неудобно, но препарат правильно работает только при инъекциях (обычно в живот, в плечо или в бедро), а в форме таблеток просто переваривается.
Почему-то инсулина иногда побаиваются люди с диабетом II типа, которые действительно могут без него обходиться. Объясню разницу. При диабете I типа иммунная система человека как будто бы сходит с ума и начинает вырабатывать антитела к бета-клеткам поджелудочной железы — это как раз те, что вырабатывают инсулин. Со временем все бета-клетки погибают, и человеку нужно получать гормон извне. В случае же с диабетом II типа проблема в потере чувствительности к инсулину. Он нужен, чтобы «открыть» клетку и «впустить» питательные вещества. В школах диабета часто описывают этот гормон как ключ к «двери» от клетки. Когда человек съедает, допустим, бутерброд, поджелудочная выделяет нужное количество инсулина, чтобы усвоились все углеводы из этого бутерброда, но «ключи» не подходят к части «дверей» — уровень глюкозы в крови повышается, и врачи ставят диагноз диабет II типа.
Единственным способом продолжать жить были постоянные инъекции инсулина. Пожилые соседки по палате причитали: «Такая молодая, а уже подсадили на инсулин!»
Обычно после назначают таблетки, повышающие чувствительность к инсулину, а также просят пациента соблюдать диету. Иногда предлагают препараты не в таблетках, а в форме инъекций. Ozempic, на котором якобы худеют голливудские селебрити, — как раз один из них. Чем он может помочь здоровому человеку, ума не приложу. На более поздних стадиях развития диабета II типа человеку могут предложить инсулин.
Пока я не столкнулась с темой, была уверена, что диабет — болезнь тех, кто безмерно много ест. И считала, что так думают все вокруг. Поэтому первое время очень стыдилась своего диагноза: казалось, все будут осуждать меня за обжорство. При этом так вышло, что в окружении о моем диабете знали: весть о том, что я в больнице, быстро разнеслась, был закономерный вопрос, что случилось, заготовленного ответа не было — говорила правду.
Но времени и сил ходить по улице с плакатом «Диабет не от сладкого» не было. В больнице мне вручили две шприц-ручки инсулина, сказали купить одноразовые иглы, пользоваться глюкометром (к тому времени я уже этому научилась) и ходить в поликлинику за новыми порциями инсулина и тест-полосок (их выдают бесплатно). Но достаточных знаний, как обращаться с этим инсулином, у меня не было. Начались долгие месяцы адаптации к диагнозу. Эндокринолог из муниципальной поликлиники давала странные советы, которые не работали, а ДМС не покрывало лечение диабета. Сахар то взмывал вверх, то падал ниже нормы.
Но времени и сил ходить по улице с плакатом «Диабет не от сладкого» не было.
Диабетическая рутина отнимала много времени и сил. Нужно было замерять сахар раз по 20 за день и делать до восьми инъекций инсулина. Отдельная песня — считать количество углеводов в еде. Можно делать это, взвешивая каждых продукт на кухонных весах и калькулируя по данным на упаковке или вбивая в приложения для подсчета калорий. Еще бывают специальные таблицы для диабетиков для подсчетов на глаз. Там, например, сказано, что в среднем яблоке 10 грамм углеводов, а в ложке гречки — 15. На самом деле, яблоко может оказаться и на 7 граммов углеводов, и на 20. Та же проблема с ложками. А точность подсчета влияет на то, сколько инсулина нужно ввести. Если ввести меньше необходимого, уровень глюкозы в крови вырастет выше нормы. По ощущениям это похоже на те симптомы, с которыми меня увозили в больницу, — жажда, голод, вялость. В долгосрочном плане высокий уровень глюкозы в крови портит сосуды: возможны осложнения на глаза, почки, чувствительность ног и рук. Чтобы снизить уровень сахара, делают еще одну инъекцию инсулина. Но возможен и обратный вариант, когда дозировка препарата оказывается слишком большой. Тогда уровень глюкозы в крови падает, мутнеет сознание, трясутся руки, бьется сердце, потеешь — в общем, выглядит, как очень тяжелое похмелье. Можно потерять сознание и даже впасть в гипокликемическую кому. В долгосрочном плане, если такие эпизоды часто повторяются, это влияет на работу мозга. Когда сахар падает, диабетики пьют сок, съедают конфету или употребляют какие-то еще углеводы, чтобы вернуть его к норме. Поэтому в сумке с собой всегда маленький пакетик сока или пачка конфет.
«Я ставила на себе эксперименты»
С новыми ритуалами жить не хотелось. «Зачем такими усилиями поддерживать в себе жизнь, если я все равно не делаю ничего ценного для этого мира?» — думала я. Но решила все же взять себя в руки и попробовать разобраться, как этим управлять. Тут очень помог опыт в журналистике: нужно было искать и анализировать множество информации. Я вступила в кучу диабетических онлайн-сообществ, прошла школу диабета (тоже онлайн), прочла много книг и научных статей. Стала пользоваться непрерывным мониторингом глюкозы: это датчик, который вживляется в плечо на несколько недель, и я могу видеть график уровня глюкозы в крови у себя на смартфоне. Выяснилось, что чувствительность к инсулину меняется в зависимости от погоды, давления, дня менструального цикла, уровня физической активности и кучи других вещей (причем у разных людей с диабетом эти вещи могут отличаться). Поэтому дозировки нужно постоянно менять — когда я только вышла из больницы, я этого не знала. Еще оказалось, что разные продукты дают разные кривые графика глюкозы в крови, и это тоже стоит учитывать. Кроме того, бывают и разные инсулины, и конкретно на моем организме один может работать лучше другого, а третий — напротив, не подойти. Я узнала обо всем этом и много о чем еще. Получалось, что мне нужно найти собственную стратегию, как справляться именно с моим индивидуальным диабетом. Я ставила на себе эксперименты: выдвигала теории, пробовала, ошибалась и пробовала снова.
Спустя время у меня получилось идеально встроить диабет в свою жизнь.
Наконец, спустя время у меня получилось идеально встроить диабет в свою жизнь: держать сахара в целевых значениях и при этом не проводить сутки напролет за подсчетами, замерами и планированием меню. И даже получать удовольствие от жизни. Мы с диабетом переехали из Москвы в Тбилиси, здесь меньше ассортимент инсулинов, диагаджетов и привычных мне продуктов, но получилось легко подстроиться. Теперь я делюсь своими лайфхаками и помогаю найти индивидуальную стратегию другим людям с диабетом как коуч.
Мы обсуждаем вещи вроде того, как упростить ведение пищевого дневника или поддерживать мотивацию вообще заниматься компенсацией.
Временами меня до сих пор поражает, что человечество освоило полеты на Луну и даже научилось лечить рак, а с диабетом никак не справится. Впрочем, исследования в этой области все же идут. Как показали эксперименты ученых, пересадка поджелудочной не помогает: примерно за год иммунная система «убивает» и бета-клетки нового органа. Сейчас идут исследования в области «подсадки» новых бета-клеток через воротную вену печени, еще одно направление — создание искусственной поджелудочной железы.
В чем-то я даже благодарна своему диагнозу: он научил меня обращать внимание на себя и свои потребности, лучше чувствовать тело, заботиться о нем. А хороший контакт с организмом повышает качество жизни, да и ее продолжительность. В диа-сообществах любят говорить: мы можем жить дольше здоровых людей, ведь постоянно делаем чек-апы и не едим что попало.
