Министр здравоохранения Вероника Скворцова в июне 2016 году с трибуны ООН во время сессии Генеральной ассамблеи по ВИЧ и СПИД заявила об успехах в борьбе с инфекцией и рассказала, как Россия строит свою работу:
«Реализуется комплекс мер, включающий психологически выверенные информационные, разъяснительные и образовательные программы для разных возрастных и социальных групп населения. Широко используются возможности телевидения, других СМИ, социальных интернет-сетей».
После окончания выступления министр пообщалась с журналистами НТВ, добавив немного информации «для своих». Вероника Скворцова подтвердила, что заместительной терапии, при которой наркопотребители получают наркотики не в виде инъекций, а в таблетках, в России не будет, у нас иной подход.
«Мы предлагаем другую стратегию — стратегию снижения спроса или добровольного отказа от наркопотребления», — заявила журналистам министр.
Спустя год, в апреле 2017-го, правительство РФ утвердило план мероприятий по реализации Государственной стратегии противодействия распространению ВИЧ-инфекции в Российской Федерации до 2020 года.
В нем прописали все те вещи, о которых говорила Скворцова: распространение информационных материалов, волонтерские программы, правила усыновления детей ВИЧ-позитивными людьми и комплекс мер по снижению цен на лекарства для тех, кто уже живет с инфекцией. И никакой заместительной терапии для наркопотребителей.
О том, насколько эффективна действующая в России программа противодействия ВИЧ и могут ли консервативные методы борьбы быть столь же результативны, как те, что применяются на Западе, Daily Storm спросил директора благотворительного фонда «СПИД.ЦЕНТР» Антона Красовского.
— На самом деле, не существует никаких консервативных профилактик, — говорит Красовский. — Это в России считают, что есть одна точка зрения и другая. Есть научная точка зрения и ненаучная. С таким же успехом можно говорить, что Земля круглая, а есть альтернативная точка зрения. Но она не плоская! Наш космонавт Юрий Гагарин в космос летал и Землю оттуда видел.
По его словам, даже раздача шприцов, которая в России может показаться каким-то новым подходом, — мегаконсервативная практика, и пользы от нее нет. Не помогает.
— Нужна метадоновая терапия, которая есть во всех странах, кроме двух — России и Туркменистана.
По данным Европейского центра мониторинга потребления наркотиков, большая часть стран ЕС использует для заместительной терапии метадон. Второй по популярности препарат — бупренорфин. Его применяют во Франции и странах Скандинавии. Часть европейских государств использует синтетический героин. Это Дания, Германия, Нидерланды и Великобритания.
Во Франции около 80% официально зарегистрированных наркопотребителей берут у государства таблетки с наркотиками. В Англии, Австрии, Хорватии, Греции, Словении и Мальте этой услугой пользуется более половины наркозависимых.
Эффективность заместительной терапии признают не только в Европе, но и за ее пределами. В китайской провинции Хубэй метадон начали использовать в 2007 году. Тогда ВИЧ через шприц заражался каждый десятый в этом регионе. За пять лет количество наркопотребителей в числе новых инфицированных снизилось в шесть раз — до 2%.
В России «через шприц» заражается около 50% ВИЧ-позитивных.
В 2014 году глава расформированной ФСКН заявил, что в России никогда не будет легализован метадон.
— Эпидемия ВИЧ в России — это эпидемия наркопотребления, — продолжает Антон Красовский. — В реальности сейчас от полутора до двух миллионов инфицированных, и очагом этой эпидемии является наркопотребление. С ним можно бороться, только признавая, что это хроническая болезнь, которая неизлечима. Русские говорят: «Излечима». Но, к сожалению, только в 5% случаев.
По словам Красовского, нельзя утверждать, что проблема исключительно в героине. Экс-кандидат в мэры Москвы говорит о «проблеме шприцов» в целом — инъекционной наркомании, и не важно, какой именно — героиновой, «крокодиловой», «амфетаминовой».
Эпидемия ВИЧ в России — это эпидемия наркопотребления. С ним можно бороться, только признавая, что это хроническая болезнь, которая неизлечима. Русские говорят: «Излечима». Но, к сожалению, только в 5% случаев.
Антон Красовский
Директор Фонда "СПИД.ЦЕНТР"
— «Пусть излечения наркомана — это его добровольное желание» — такая политика в Российской Федерации, — с иронией говорит Красовский. — Все равно что сказать: «Путь излечения диабетика — добровольное желание. Или излечения ВИЧ-инфицированного — добровольное желание». Нет, это не так. Путь излечения — терапия: инсулин, АРТ (антиретровирусная терапия) или вещество, которое удерживает наркопотребителя.
По мнению руководителя «СПИД.ЦЕНТРа», еще один вопрос связан с социализацией людей, зависимых от наркотиков. И деньгами, которые потребуется выделить на их социализацию.
— Вот посадите вы пять миллионов героиновых наркоманов на метадон, и что вы с ними будете делать? О них надо заботиться! — объясняет Антон Красовский. — А о наркоманах — не надо: они подохнут, минус пять миллионов ртов.
В качестве удачного примера, на который стоило бы обратить внимание руководству страны, он называет Португалию 90-х годов. Структура заражения ВИЧ, которая была там, напоминает актуальную российскую — главным «двигателем» служили люди, употребляющие наркотики.
— На излете существования Советского Союза Португалия была беднейшей страной в Европе, там было 40% безработицы, — рассказывается Красовский. — Со всей страны в два крупных города ехали молодые люди, но работу не находили и сидели на «герыче». И появились самые высокие цифры по ВИЧ! После этого Евросоюз, ВОЗ и UNAIDS ввели антинаркотическую программу с последующей социализацией. И все, нет больше эпидемии ВИЧ.
В Португалии из-за «взрыва» героиновой наркомании к 2000 году показатели заболеваемости ВИЧ достигли рекордных для Европы уровней — 10,4 новых диагноза на 100 тысяч жителей. В России, для сравнения, в 2014 году этот показатель равнялся 71,1 новых диагнозов на 100 тысяч граждан.
Основой для португальских реформ стало решение правительства отменить уголовную ответственность за употребление и хранение небольших доз наркотиков. Причем не важно каких. Начиная с 2000 года пойманным наркопотребителям грозил максимум небольшой штраф, либо беседа с доктором и судьей.
В результате к 2015 году число новых диагнозов сократилось до 4,2 на 100 тысяч человек. Сейчас в Португалии обсуждается вопрос о внедрении центров безопасного потребления наркотиков. Такие заведения действуют в Дании, Франции, Германии, Люксембурге, Нидерландах, Норвегии и Испании.
Антон Красовский отметил два региона в России, где по его мнению, работа по борьбе с ВИЧ ведется качественно, — это Санкт-Петербург и Московская область. Структура инфицирования в них другая: нет поголовного наркопотребления, и распространение ВИЧ связано с большим количеством проживающих там людей и приезжих.
— В Московской области и Петербурге признают, что нет альтернативной точки зрения, — отмечает Красовский. — Здесь не лечат ВИЧ скрепами, не лечат его иконами, воздержанием и Петром и Февронией. ВИЧ лечится только лекарствами и презервативами.
В Московской области и Петербурге признают, что нет альтернативной точки зрения. Здесь не лечат ВИЧ скрепами, не лечат его иконами, воздержанием и Петром и Февронией. ВИЧ лечится только лекарствами и презервативами.
Антон Красовский
Директор Фонда "СПИД.ЦЕНТР"
Глава «СПИД.ЦЕНТРа» вспоминает случай, который произошел этим летом в Сеченовском университете.
— Был выпуск инфекционистов, это главный медицинский ВУЗ нашей страны. Государственная комиссия спрашивает у молодого инфекциониста: «Что надо делать, когда вы обнаруживаете ВИЧ?» Он справедливо отвечает, как указывает ВОЗ: «Давать лекарства». На что председатель комиссии начинает визжать: «Вы офигели — давать лекарства сразу?! Вы деньги у онкологии будете забирать?!» Человеку, принимающему экзамены в главном медицинском вузе страны, не приходит в голову, что человек с ВИЧ — разносчик заразы, а лекарства останавливают эпидемию. Не понимает, что это вирусное заболевание. Не знает, что благодаря советским врачам в мире искоренили оспу — поголовно отнимали деньги у онкологии, потому что оспа — это вирусное заболевание, от которого в течение четырех дней умерла бы половина человечества. Потому что он тупой и безграмотный. И тупые и безграмотные в нашей стране — 98% людей, которые занимаются этой темой. У нас 85 регионов, и в 83 врачи не понимают, почему надо сразу давать лекарства. Они же живы — ходят, передвигаются. Перестанут — будем давать. В том числе и поэтому эпидемия.
В самом проблемном с точке зрения ВИЧ регионе мира — Восточной и Южной Африке — государства с 2013 года постепенно внедряют в жизнь рекомендацию ВОЗ: давать терапию всем заболевшим с числом лимфоцитов CD4 500 или менее.
CD4 — это показатель числа клеток, которые отвечают за иммунитет. У здорового человека он равен 800. Когда происходит заражение ВИЧ, он падает до 500, и в этот момент можно начинать лечение. В России же терапию по общему правилу назначают, только если CD4 падает до 350.
При этом большинство людей (не только в России, но и в ЕС) не знают, что при правильной терапии ВИЧ-позитивный человек не может передать свое заболевание. Поэтому ВОЗ рекомендует не дожидаться падения иммунитета.
Кения, Малави, Намибия, Уганда, Лесото, Ботсвана и Южная Африка уже согласились с этим принципом и предлагают «лечение для всех». Россия — нет.
— Я понимаю, что министр здравоохранения отдает себе отчет, что она говорит вещи, которые, мягко говоря, вредные, — говорит Антон Красовский, — Она отдает себе отчет, но хочет быть министром. Вот и все. То есть это не ее точка зрения, она доктор медицинских наук из профессорской семьи, но хочет быть министром и ездить на машине с мигалками. Она не управляет страной.
РПЦ, по его мнению тоже, не несет негатива в борьбу с эпидемией ВИЧ. Но и вклад Церкви тоже не слишком велик.
— Россия не является религиозной страной — у нас атеистическая страна. У нас поп или любой другой жрец — не является серьезным авторитетом. В африканской стране, недавно христианизированной, чернокожий епископ — фантастический авторитет. А в России мнение условного Панкратия не интересно 95% населения. И точно не интересно тем людям, которые находятся в активном сексуальном возрасте. Поэтому они входят в эту цепочку борьбы с ВИЧ-инфекцией. Они могут устраивать приюты, центры по борьбе с наркопотреблением, привязывая людей к батарее, рассказывая, что люди могут излечиться. Да, 5%. Но в контексте миллионов людей, которые живут с вирусом, — это статистическая погрешность.
