Случаев новой коронавирусной инфекции в России становится все больше. У одних она протекает бессимптомно, и человек даже не знает, что был инфицирован, у других состояние может быть острым и необходима госпитализация. «СПИД.ЦЕНТР» поговорил с теми, у кого диагностировали COVID-19, и узнал, как они себя чувствовали, что говорили медики и как на это реагировали окружающие.
«На всякий случай решила протестироваться»
Ксеня Тишкевич вернулась из Берлина 16 марта. В Шереметьево у нее вместе с другими пассажирами рейса взяли анализы на коронавирус и предупредили, что на десятый день после прилета сделают повторный тест. Домой Ксеня поехала на такси — свободных машин в каршеринге не было. Она решила самоизолироваться и никуда не ходить, еду заказывать с помощью доставки. Так же поступила и ее подруга, с которой они вместе снимают квартиру.
Через два дня после возвращения в Москву у Ксени появились легкий насморк и першение в горле. «Я подумала: ну ладно, простуда. Тем более соседка тоже была простужена. В любом случае я никуда не ходила, поэтому особо не волновалась. Если бы не знала, что сейчас существует такой вирус, то продолжила бы свою обычную жизнь — ходила бы на работу, тренировки, потому что никаких особых симптомов у меня не было». Спустя еще несколько дней у Ксени пропало обоняние. «Сидела на кухне, завтракала и сказала соседке: знаешь, у меня насморк вроде не сильный, а я запахи не чувствую. Она говорит: а я как раз читала, что это один из симптомов коронавируса. Мы с ней посмеялись». Девушка снова не стала обращать особого внимания, такое и раньше бывало при насморке.
На десятый день после возвращения в Москву она позвонила в Роспотребнадзор узнать, когда приедут брать повторный тест: «Изоляция заканчивалась через четыре дня. На всякий случай решила протестироваться». На горячей линии ей посоветовали обратиться в поликлинику по месту пребывания, в поликлинике — в скорую: «Скорая приехала в тот же день. Они были в полной защите — белых костюмах, масках, перчатках. Взяли у меня тест».
Еще через несколько дней, когда с момента прилета прошло уже почти две недели, у Ксени зазвонил телефон: «Очень вежливая женщина поздоровалась и спросила, как я себя чувствую. Сказала, что пришел мой анализ, он положительный». После того разговора телефон у нее звонил еще много раз: эпидемиолог из Роспотребнадзора выяснял контакты после прилета, уточнял номер машины такси, несколько раз звонили из оперштаба Москвы — их тоже интересовали контакты Ксени. Ей выдали предписание об обязательном карантине и информированное согласие на лечение на дому. А также подключили телемедицинский сервис, где регулярно спрашивали, как она себя чувствует, и давали рекомендации по лечению — пить грудной сбор, полоскать горло и принимать противовирусные препараты по желанию.
Тесты на коронавирус у Ксени также брали еще несколько раз — на четвертый и на седьмой день после первого положительного анализа. Оба оказались отрицательными. Два раза мазок из горла взяли и у соседки Ксени: первый был, по словам девушки, «непонятный», а второй отрицательный. От компьютерной томографии Ксеня отказалась, для этого пришлось бы поехать в больницу и остаться там в обсервации. К тому же она гражданка Беларуси без российского ОМС и волновалась, смогут ли ее вообще как-то лечить.
Обязательный карантин у них с соседкой закончился 8 апреля. В случае лечения на дому он длится 14 дней со дня последнего положительного теста. Если последующие тесты тоже положительные, то карантин продлевают. Все это время им было запрещено выходить даже из квартиры. Но каких-то сложностей с получением продуктов питания Ксеня не заметила. «В целом проблем с доставкой не было. Если чего-то не хватало, просили друзей привезти и поставить у дверей. Сложнее было решить вопрос с мусором. Тут приходилось только с помощью друзей: ставили пакеты у дверей, они приходили и забирали».
Недавно Ксене звонили из Научно-исследовательского института скорой помощи имени Н. В. Склифосовского, спрашивали, готова ли она стать донором плазмы крови. «Сказала, что в принципе готова, но хотела бы сделать КТ, убедиться, что со мной все в порядке и нет воспаления. Предупредила, что гражданка Белоруссии и у меня нет ОМС, мне сказали, что это не проблема: «Мы с вами свяжемся». Но пока никто не звонил».
Как только Ксеня узнала о положительном тесте на коронавирус, она сразу сообщила знакомым и написала в Инстаграм: «Чтобы они видели, что вирус реален, чтобы сидели дома». По ее словам, она получила много слов поддержки, кто-то интересовался симптомами. Испугались диагноза разве что соседи: они, как подозревает Ксеня, увидели, что к ней в квартиру приходили люди в защитных костюмах и масках, и позвонили хозяйке квартиры. Тогда же адрес дома, где живет Ксеня, появился на карте, которую публикует Телеграм-канал Mash. «Хозяйка позвонила и спросила: а вы что, болеете? Если вдруг захотят продезинфицировать квартиру, то я не против. Сказала ей не волноваться, к тому моменту, когда мы выздоровеем, вируса на поверхности уже не останется».
«Откуда мне его подхватить, если я провела последние две недели в больницах?»
Наталья* из Нижнего Новгорода 24 марта попала в инфекционную больницу № 2, у нее подозревали гепатит и мышиную лихорадку. Почти неделю она провела в третьем отделении больницы, которое готовилось к приему больных коронавирусом. Когда 30 марта Наталье поставили диагноз пиелонефрит, ее перевели в профильное шестое отделение. Палата была на пятерых, среди соседок были пожилые женщины 70 и 87 лет и девушка с высокой температурой и кашлем. Ей делали тест на коронавирус, но результат был отрицательным.
В начале апреля у Натальи и соседки по палате выявили кишечную инфекцию, обеих 4 апреля перевели в 9-ю больницу Нижнего Новгорода. Все это время Наталья свободно ходила по отделению, общалась с другими пациентами. Через три дня у нее заболело горло, следом поднялась температура до 37,5. Через день появились кашель и головная боль. «Я сказала врачу о новых симптомах, но он не предпринял никаких действий. Как я поняла, в 9-й инфекционной больнице ограниченное наличие лекарств. Я лечилась самостоятельно, родные привезли мне все необходимое», — вспоминает она.
Еще через пару дней температура повысилась до 38. Что это может быть коронавирус, она даже и не подозревала: «Откуда мне его подхватить, если я провела последние две недели в больницах?».
«Не знаю, в чем все-таки причина моих заражений кишечной инфекцией и коронавирусом. Наверное, это нормальная практика для инфекционных больниц, избежать контакта с другими пациентами просто невозможно»
В один из дней соседке Натальи — той самой, с которой они вместе лежали в первой больнице в одной палате, — позвонили из поликлиники и сообщили, что она была в контакте с пациентом, у которого диагностирован COVID-19. Дежурный врач стал уточнять детали и у Натальи: «Меня и еще двух человек из моей палаты отвели в другой корпус, осмотрели. Соседок сразу определили в палату в другом корпусе. А со мной не знали, что делать — только у меня были все симптомы коронавируса. Оставлять меня с другими пациентами рискованно, хотя до этого я неделю со всеми контактировала». Через несколько часов ей все же нашли отдельную палату.
На следующий день, 10 апреля, у Натальи взяли мазок из ротовой полости и носа и сделали снимок КТ. Он никаких патологий в легких не показал. А тест оказался положительным. После этого ее перевели обратно во 2-ю инфекционную больницу, но уже в другое отделение. «Здесь условия хорошие, есть доступ к туалету и раковине. Медицинский персонал грамотный, отзывчивый, работают на износ». По ее словам, болезнь протекает в легкой форме, температура спала, прошли давящие ощущения в груди.
«Мою подругу заразили коронавирусом в нижегородской больнице. Это, вероятно, не первый и, увы, не последний такой случай», — написал в соцсетях друг Натальи на следующий день после постановки ей диагноза. Пост получил широкую огласку. Через пару дней он сказал, что к нему приезжали полицейские, призывали удалить пост и предостерегали о недопустимости распространения фейковой информации. «Сегодня ко мне подошел лечащий врач и сказал, что Следственный комитет начал проверку больницы и что им необходимо от меня заявление, — рассказывает Наталья. — Основанием послужил пост в соцсетях. Я созванивалась с руководителем СК Советского района, меня попросили описать историю. Мне совершенно не хочется, чтобы наказывали врачей, они тоже заложники ситуации. Не знаю, в чем все-таки причина моих заражений кишечной инфекцией и коронавирусом. Наверное, это нормальная практика для инфекционных больниц, где общие туалеты и раковины, а избежать контакта с другими пациентами просто невозможно».
«У меня все отделение таких, как вы»
Анастасия Джмухадзе 3 апреля, как обычно, вышла погулять с собакой. Одноразовые маски закончились, и она поплотнее намотала на лицо снуд, а когда вернулась с прогулки, протерла собаке лапы. Обычно она гуляет с собакой дважды в день, но в ту пятницу к вечеру ей внезапно стало плохо. Резко заболело горло, появилась субфебрильная температура. «Когда заболеваешь, начинаешь чувствовать себя хуже постепенно, сначала горло слегка заболит, потом чуть сильнее. Здесь все было очень резко. Буквально час назад все было хорошо, и я была бодрой, а потом внезапно заболело горло, температура поднялась до 37,4, и моментально сел голос».
Анастасия говорит, что часто «хватает» сезонные ОРВИ и не обратила особого внимания на боль в горле. Назавтра она проснулась с температурой уже 38. В течение дня появились трудности с дыханием. «Было тяжело вдохнуть. Ощущение, будто воздух с трудом проходит. У меня не богатырский иммунитет, и я не раз болела бронхитами. Это было очень похоже на бронхит, поэтому решила посмотреть, какая будет дальше динамика». Она следовала обычным для таких ситуаций советам — теплое питье, лежать дома и никуда не ходить, побольше отдыхать. Заваривала ягодные отвары с имбирем.
В приемном боксе при осмотре и составлении истории болезни. Фото: Анастасия Джмухадзе.
Но состояние не улучшалось. «Ты ужасно дышишь, позвони в скорую», — настояла на следующий день в телефонном разговоре ее сестра. Анастасия так и сделала: «Я дома одна, и если вдруг что, помочь мне некому». Она набрала номер скорой, рассказала о симптомах и предупредила, что у нее диабет и ряд других хронических заболеваний. В скорой ей посоветовали больше пить жидкости и не сбивать температуру, если она не превысит 38,6, а также вызвать участкового врача для осмотра. Участковый терапевт пришел через полдня после звонка, как вспоминает Анастасия, «с тяжелого похмелья». Он исключил вирусную инфекцию и сказал, что севший голос — явный признак бактериальной инфекции и ларингита, а потому следует принимать антибиотики и полоскать горло хлоргексидином.
Не питая большого доверия к этому назначению, Анастасия позвонила частному врачу, у которого наблюдается не первый год. Тот посоветовал сдать анализ крови, чтобы удостовериться, вирусная или бактериальная у нее инфекция. Пока они готовились, Анастасии становилось то чуть лучше, то хуже: «Температура скакала волнами: то 37,4, то через час 36,6. Дыхание то улучшалось, то снова становилось тяжело. Каждый день у меня была дикая головная боль. И была сильная слабость. Я доходила до кухни, заваривала чай, а потом еле доползала обратно до кровати и падала спать. Не было вообще сил ничего делать».
Результаты были готовы 8 апреля, «кристально чистые, можно хоть в рамку вставить и на стенку». Когда она их получила, чувствовала себя гораздо лучше. Но это было ложное облегчение: «Уже следующим утром я проснулась в диком состоянии: не было вообще голоса, с большим трудом дышала, был очень сильный тремор рук, сахар поднялся до 10,2; высокое давление, температура вновь подскочила». Анастасия пошла в ванную, почувствовала покалывание в руках, холод в лице и начала сползать, а потом потеряла сознание. Когда очнулась, написала своему врачу, тот сказал немедленно вызывать скорую.
«Врачи там прекрасные, они работают в адском режиме. Сегодня девушки пошли на вторые сутки подряд без перерыва»
Бригада приехала в обычной форме, но в масках. К тому моменту давление у нее подскочило до 180 на 104, а пульс был 132 удара в минуту. С диагнозом ОРВИ и состояние после обморока повезли в 1-ю инфекционную больницу Москвы. Когда они подъехали к приемному отделению, там уже стояла очередь из скорых. Осматривали по одному человеку в изолированном боксе. Анастасия ждала в машине, пока ее осмотрят. Врач в больнице сразу сказал, что по симптоматике у нее COVID-19: «У меня все отделение таких, как вы». Анастасия вспоминает, что перед тестом ее предупредили: ориентироваться только на него не стоит, тесты дают до 30 % ложноотрицательных результатов. Ей сразу же назначили лечение с учетом ее анамнеза и показателей здоровья и направили на КТ грудной клетки. Томографию сделали только на следующий день — очередь.
В палате лежали еще пять человек. У самой Анастасии кашля не было, как и у одной из соседок с положительным тестом на коронавирус и двусторонней пневмонией, которую удалось увидеть только на снимке КТ. Другая соседка заходилась в кашле до рвоты. Основные сходства в симптомах: сложности с дыханием, боль в груди, головная боль, скачки давления и очень сильная усталость. Таких пациентов в больнице последние недели очень много. По словам Анастасии, врачей и медсестер не хватает: «Врачи там прекрасные, моя лечащая врач — очень внимательная, хорошие медсестры. Они работают в адском режиме. Сегодня девушки пошли на вторые сутки подряд без перерыва».
В больнице Анастасия пробыла чуть меньше недели. Как только ей стало чуть лучше и сатурация (показатель насыщения крови кислородом) достигла 96 %, ей предложили долечиваться по месту жительства. До дома вместе с еще одной пациенткой, также лечившейся от COVID-19, ее довезли на машине скорой помощи: «Не могу сказать, что мне стало гораздо лучше. Осиплость почти прошла, но до сих пор не вернулся нормальный голос. Головные боли, тахикардия сохраняются. Температура болтается в диапазоне 36,9—37,2». В больнице ей дали подписать предписание на карантин с указанием места пребывания и предупредили, что у болезни три переломные даты от момента появления симптомов, когда может резко произойти ухудшение, — 7-й, 13-й и 18-й дни. Ей также пообещали, что сообщат о результатах второго теста на коронавирус, когда тот будет готов.
Она разговаривала с корреспондентом СПИД.ЦЕНТРа, только вернувшись домой из больницы. Описывала свое состояние так: «Сижу на стуле. Очень сильная слабость. Ничего не делала, только доехала до дома, зашла в квартиру и села. Хочется упасть и не вставать два часа».
Со дня поступления в больницу она рассказывала о болезни в Фейсбуке. Первый пост о госпитализации с симптомами COVID-19 собрал почти тысячу реакций и несколько сотен комментариев, в которых не только желали выздоровления, но и обвиняли во лжи: «Мне присылали проклятия в личку, моим друзьям писали — как ты можешь лайкать эту хайпожорку? Она специально туда залезла ради пиара. Что это я за деньги, да вообще ничего не существует, и вообще она врет, по взгляду видно, что глаза у нее не больные, все куплено, пациентка подставная».
По словам Анастасии, даже среди ее знакомых встречаются те, кто не видит опасности в коронавирусе: «Одна неплохая приятельница, которая не очень верит во все это, написала — а у тебя в справке прямо написано COVID-19? Я говорю — если я покажу тебе справку, ты в него поверишь что ли?».
* имя изменено по просьбе героини
Этот материал подготовила для вас редакция фонда. Мы существуем благодаря вашей помощи. Вы можете помочь нам прямо сейчас.
