В конце июля власти Новосибирской области осторожно отчитались о возможном выходе на плато по заболеваемости коронавирусом. Однако местные жители продолжают сообщать об отказах в госпитализации, отрицательных результатах тестов при всех симптомах COVID-19 и медработниках, которые приезжают на вызовы в простых халатах и одноразовых масках. А несколько дней назад сообщалось о смерти от COVID-19 двух медсестер областного клинического онкодиспансера. Новосибирские медики, которые переболели коронавирусом и выжили, рассказали СПИД.ЦЕНТРу, что происходит в местных больницах, обеспечены ли медики средствами индивидуальной защиты, получают ли они обещанные выплаты за работу с COVID-19 и чем отличается ситуация в местных больницах от Москвы.
«В июле я начал кашлять, не придал этому особого значения — у меня хронический бронхит. Но на всякий случай самоизолировался и вызвал врача из поликлиники. Терапевт пришла ко мне в простом халате и одноразовой маске. Приходила еще не раз, выписывала все новые антибиотики от бронхита. Я пропил три разных курса, но они не помогли. Температура не поднималась выше 38, поэтому скорая ко мне ехать отказалась. Однажды я вышел в подъезд к мусоропроводу и увидел в дверной щели бумажку. Это было направление на госпитализацию с подозрением на острую пневмонию», — рассказывает новосибирец Виталий (имя изменено).
Возможно, заболевший не услышал звонка или стука в дверь, но, по его предположению, терапевт побоялась заходить в квартиру, когда поняла, что имеет дело с коронавирусом. Тогда Виталий вызвал скорую. Его увезли в терапевтическое отделение городской клинической больницы скорой медицинской помощи № 2. Его рентген подтвердил пневмонию, а результат теста на коронавирус, которого пришлось подождать несколько дней в больнице, оказался отрицательным. По словам Виталия, все эти дни в больнице ему было страшновато. «В коридоре лежал мужчина, который хватал проходивших мимо других пациентов за ноги и кричал: „Вы все сдохнете! Вам тут всем конец!“» — вспоминает мужчина.
Лечащий врач объяснил Виталию, что его отрицательный ПЦР-тест может ничего не значить — слишком много времени прошло с первых симптомов. Через две недели новосибирца отпустили домой с диагнозом «внебольничная вирусная пневмония» и попросили не выходить на улицу еще две недели «на всякий случай». Дождаться полного улучшения состояния в больнице не получится — нужно освободить место для других, сказали пациенту.
«У тест-систем, которые использовались первоначально, была чувствительность порядка 80 %. Еще очень важный фактор — как они транспортируются, в какой среде. Это вирус, он погибает быстро. Если кто и ответит на вопрос, почему тесты при симптомах коронавируса часто бывают отрицательными, то только история», — объясняет СПИД.ЦЕНТРу фельдшер новосибирской скорой помощи и председатель первичной организации профсоюза медиков «Действие» в Новосибирске Сергей Комлев.
Городская клиническая больница скорой помощи №2, Новосибирск.
Отсутствие СИЗ и переполненные больницы
«В Новосибирске скорая была вообще не готова к эпидемии. Первые инфекционные бригады вообще выезжали без положенных по приказу Минздрава средств защиты: в одноразовых хирургических костюмах, в простых медицинских масках одноразовых и перчатках, хотя регламентировано все было по-другому. Когда мы начали эту тему поднимать, стали получать отписки, что медики всем обеспечены. У нас в городе тогда была полностью экипирована всего одна бригада. Но все понимали, что никто не был готов, и искали диалог с руководителями, а в ответ получали отписки. Да и сейчас так продолжается», — вспоминает Комлев. — Сейчас на линейном разъезде есть и респираторы второго класса защиты, и инфекционные костюмы. Но все это решалось в течение нескольких месяцев. Нам помогало само общество, которое видело, что в Минздраве этот вопрос не могут решить. Люди самоорганизовались, грубо говоря, скидывались, покупали нам из личных средств респираторы третьего класса защиты, маски. Все это раздавали сначала на скорой помощи».
Комлеву тоже не удалось избежать заражения. Поступив в больницу с пиелонефритом, медик почувствовал, что теряет вкус и обоняние. Мазки на коронавирус, как и у Виталия, оказались отрицательными. После выписки фельдшер сдал кровь на антитела к вирусу — показатель оказался достаточно высоким, то есть Комлев все-таки переболел. «Я слышал, что в других больницах подтвержденные и неподтвержденные пациенты и на уровне приемного покоя пересекались, и в палатах лежали вместе», — уточняет собеседник.
По его словам, проблема переполненности больниц в городе связана не с нехваткой мест, а с непродуманной логистикой. Когда эпидемия начала активно распространяться в Новосибирске, госпитализировали всех. Позже тем, кто переносит болезнь в легкой форме, разрешили оставаться дома.
«Все места забили, а потом пошли пневмонии. По области коечный фонд был заполнен всего на 50 %. Но это по области, а город оказался парализован, по сути. Потом начали эти больницы разгружать. Сегодня везут, допустим, только в одну, дают возможность тем двум разгрузиться. И в результате кто-то всегда попадает туда, где очередь», — поясняет фельдшер.
За пределами Новосибирска
В Новосибирской области, несмотря на свободные места в больницах, по словам местного медперсонала, борьба с коронавирусной инфекцией организована на порядок хуже, чем в самом Новосибирске. «У нас в один корпус бросили всех. Когда пациентов с пневмонией привозили, они были не обследованы. Брались мазки в отделении пульмонологии, результаты оказывались положительными, больных перевозили в ковидный госпиталь, а мы в это время инфицировались. В нашей больнице на нижнем этаже находится терапевтическое отделение, на верхнем — пульмонология. Но это одно здание, и вход был общий. Сейчас входы разделили, и то не по правилам. Медсестра побудет в «грязном» санпропускнике, а потом в ту же смену придет в «чистый» санпропускник. Был период, когда не выдавали масок, их просто не было. Сказали: „Шейте сами“», — рассказывает медсестра терапевтического отделения Искитимской городской больницы Ольга (имя изменено).
По ее словам, в июне заразилось около 60—70 % медперсонала. У одной из сотрудниц больницы, которая передала вирус своим родным, от осложнений болезни умер отец. Заболела и сама Ольга. Два месяца женщина провела на больничном, после чего сразу же вышла на работу, хотя некоторые симптомы дают о себе знать по сей день. «До сих пор сохраняется сильная астения. С меня вода льется, как будто меня дождем полили, не прекращается это состояние. И в день, когда я вышла с больничного, мне дали на 16-часовую смену маску, которую по правилам нужно носить два часа», — добавляет медсестра.
Выплаты с оговорками
Ольга считает, что руководство больницы скрывает данные о том, кто из персонала заразился, чтобы не выплачивать никаких компенсаций. «У нас — у всех контактных медсестер — взяли кровь на антитела дома через неделю после начала заболевания. Когда мы стали искать результаты, нам сказали, что эта кровь никуда не поступала. То есть ее взяли, но никуда не доставили. Видимо, выбросили. У кого при симптомах заболевания брали мазки, эти мазки благополучно затерялись. Люди потом в частном порядке сдали тесты на антитела, у них подтвердилась положительная реакция. Главный врач кричит: «Докажите, что вы заболели на работе, а не по пути в автобусе!» Еще я слышала, что он издал такое распоряжение: положительные результаты по COVID медперсоналу на руки не выдавать. У главврача дальний родственник — (бывший новосибирский мэр и губернатор, сейчас — советник губернатора Виктор) Толоконский. И он ведет такие разговоры: «Пока Толоконский будет у власти, хрен меня кто с места сдвинет», — делится Ольга.
По ее словам, сейчас в отделении терапии больше половины сотрудников находятся или на больничных, связанных с коронавирусом, или в отпусках, в которые должны были пойти еще в первой половине года. Медики, которые не принимали непосредственного участия в транспортировке больных с коронавирусом в другое учреждение, никаких доплат за свою работу не получили.
Не хватает кадров и на скорой, рассказывает фельдшер Комлев: «Кадровый дефицит никуда не делся. Еще и лето, период отпусков, и в каждую смену не выходят по два-три человека, для нас это очень ощутимо».
С выплатами ситуация тоже неоднозначная. «Те бригады, которые закреплены именно за коронавирусными больными, получают выплаты в полном объеме. Тем медикам, у которых был контакт с этими пациентами, тоже платят. Но если бригада скорой помощи линейного профиля, то есть не инфекционная, госпитализировала человека с ОРВИ или пневмонией, и только впоследствии у него подтвердилась коронавирусная инфекция, то бригада никаких выплат не получает, потому что взаимодействия Роспотребнадзора со станцией скорой помощи нет. То есть нет баз данных, где человек выйдет как положительный по коронавирусной инфекции», — объясняет Комлев.
Москва vs Cибирь
Новосибирский анестезиолог-реаниматолог Иван Чечулин в самом начале пандемии уехал работать в Вороновскую больницу в Москве. Врач считает, что проблемы с обеспечением медиков всем необходимым почти одинаковые как в столице, так и в регионах.
«Я, например, ношу размер XXXL, такие костюмы закончились. В больницу закупили китайские, они на мне рвались. Я доносил это до руководства, мне говорили: «Рвется — наденьте новый». В итоге я ходил в рваных. Большинство крупногабаритных врачей делали так же. Я думаю, в Минздраве это было известно. На все закрывают глаза, главное, чтобы маховик системы работал, и все», — считает врач.
Чечулина уволили из Вороновской больницы, когда у медика появились симптомы коронавируса и он начал выяснять, есть ли у него антитела. «Возможно, думали, что я буду просить какую-то страховку, но мне не было это интересно, мне было интересно, какие у меня антитела», — объясняет Чечулин.
Плюсы московских стационаров, по сравнению с новосибирскими, в том, что сами здания построены специально для борьбы с эпидемией или переоборудованы в соответствии с правилами, уточняет анестезиолог-реаниматолог. В Сибири такого нет. «В Новосибирске такие корпуса просто сделаны из обычных. Такого вообще не должно быть. Должны быть медицинские боксы с отдельным выходом, входом. В новосибирских же больницах общие палаты, общие коридоры, все контактируют между собой. Проблемы одинаковые, но в регионах их еще больше, все еще хуже, чем в Москве», — считает врач. После увольнения он вернулся в Сибирь.
По официальным статистическим данным, на 11 августа в Новосибирской области зарегистрировано 10 334 случая заражения коронавирусной инфекцией. Из них 65 — за последние сутки. «Насколько я знаю, местное министерство (здравоохранения) рассматривает вопрос, чтобы часть коек, которые были выделены дополнительно под пневмонию, передать обратно. Но пока нет никаких приказов. Информация такая ходит, якобы в связи с тем, что мы вышли на плато. У нас такая интересная статистика. Это какие-то технократические цифры. Видимо, тот человек, который их выдает, любит, когда нет кривых, а все относительно ровненько. В официальную статистику никто не верит: ни рядовые жители, ни медики. Люди уже хохочут: как так, вспышка неподтвержденной вирусной пневмонии в условиях эпидемии коронавируса? И начинают понимать, что что-то здесь не то», — делится фельдшер Сергей Комлев.
«Будет ли новая волна или не будет… Непонятно. Среди коллег, с которыми я общаюсь, конечно, бытует мнение, что эта вся песня где-нибудь до марта месяца будет. Если смотреть статистику по другим странам, например, по Японии, у них уже рост (заболеваемости) превышает апрельские показатели, когда они прошли плато. То есть непонятно, чего ожидать. Если бы все рассчитывали на спад, то, наверное, уже активно бы коечный фонд обратно перепрофилировали», — считает медик.
Этот материал подготовила для вас редакция фонда. Мы существуем благодаря вашей помощи. Вы можете помочь нам прямо сейчас.
